6.
Расстроить человека очень просто: хорошо рассказать дурной какой-нибудь отзыв. Приходи и прямо: «Слышали, что про вас такой-то»? – И жарь, чего хочешь, всему поверит. И пользуйся случаем: себе.
7.
Очень действует: приходить не вовремя «на одну минутку».
8.
Посулить денег, обнадежить, разгласить, чтобы все знали – и ничего не сделать, и притом так смотри, будто ничего никогда и не обещал.
9.
Скорая помощь: иди и проси за многих – наверняка всем откажут.
10.
Взять рукопись, посулить устроить – и держать. Попросит вернуть, не отвечай, и так порядочно выдержав, верни. Да тот уж рад, что получил (дубликата обычно не бывает), не спросит: и почему? Благодарить будет.
11.
Если кто в разговоре помянет, что нету денег (ясный намек одолжиться!) – «У всех теперь нет, – говори, – вот и у меня то же!» А можно вообще предупредить всякие просительные намеки: сошлись на Россию: «в России, скажи, осталась семья, приходится из последних сил помогать: десять человек! Или на «фам де менаж: не по средствам – все самим приходится, и тарелки мыть и кастрюли чистить!» Ну, тот язык и прикусит. Или не дав передохнуть: «Вот, – скажи, – сейчас я и франка не мог бы дать…»
12.
12-ая: «не зевай»!
13-ая: «ешь пирог с грибами, язык держи за зубами»!
14-ая: «прелюбы сотвори»!
15-ая: «укради»!
Впрочем, это всякий дурак знает!
<Письмо Достоевскому (отрывок)>*
«Поэты, эти огни, излетаюшие из сердца народа, вестники его сил», говорят больше, чем народ, из которого они вышли, больше той земли, на которой они родились, и их голос – глас «самосознающей природы». Из Толстого и Достоевского узнаешь о самой завязи «живой жизни» – как строится она на земле, и чем люди живы: и какая несхожесть! но и самое противоположное – правда жизни. И больше, чем для истории литературы, а для истории человеческого самосознания важна каждая их строчка. Но разве не любопытны их корреспонденты – уж одним обращением своим заявляющие о своем полном одиночестве среди живых, живущих на земле без оглядки. Петушков, автор письма Достоевскому, один из самых смирнейших, кого я встречал в Париже за эти годы, по профессии он… теперь он устроился: разносит творог, масло, а может и настоящие сливки, от какой-то русской фермы в Париже.
Цвофирзон*
«До не посетуют философы на мою память о давно-минувших днях в Берлине (1922 г.) и на мое слово не от злого сердца. „Смех полезен для щитовидной железы, а улыбка для мозга!“ – припоминается мне изречение латинского философа Псевдо-Далмата (Лутохина) из Мокропсов и руку окрыляет смелость подать этот поминальный свиток».
§ 1.
На Красную горку в кафе «Die stille Еске» в Шенеберге состоялось организационное собрание нового философского общества, возникшего в противовес эмигрантскому отделению закрытой в России «Вольфилы». Общество называется «Свободное Философское Содружество», а для краткости на манер «Вольфилы», – «Цвофирзон» (Zwovierzon). Почетным председателем избран единогласно Лев Шестов, секретарем инж. Я. С. Шрейбер. В члены принимаются все искавшие и что-либо нашедшие, как физически, так и духовно, в вещи или в идеях, безразлично.
§ 2.
В противовес появившемуся художественному журналу «Object – Вещь – Gegenstand», созданному кучкой художников «левого» направления во главе с А. Шрейдером, образовалась при Цвофирзоне «авангардная» ячейка, объединенная небезызвестным Я. С. Шрейбером, и с осени предполагается издание журнала – «Idee – Понятие – Begriff».
Музыку берет на себя П. П. Сувчинский, художества – С. И. Шаршун, литература же вся в руках Г. С. Киреева.
§ 3.
В пивной «Berliner Kindel» в Шарлоттенбурге состоялось первое открытое собрание Цвофирзона. Первым выступил Г. С. Киреев, «Ижица, как символ вещей сокровенных», затем П. П. Сувчинский «О знаменитом распеве», третьим Жорж Шклявер свои римские воспоминания о встрече с Кодексом. После чего М. М. Тер-Погосьян продекламировал поэму «Лалазарь». А в заключении была оглашена приветственная телеграмма из Парижа от Льва Шестова: наш философ решительно отказывается от звания почетного председателя, мотивируя свой отказ исключительно дальностью расстояния и неудобствами путей сообщения.
Следующее собрание будет посвящено докладу д-ра А. С. Роде «О питательности пилюль д-ра Кубу» и очерку В. К. Винниченко «Днепровские пороги, как подводная Скандинавия: запорожцы и викинги».