– Кошек? – Ее мысли, казалось, были совсем далеко. – О да! Это очень нежные животные.
Джордж снял шляпу и положил на шкаф. Теперь, когда он остался с ней наедине в маленькой комнатке, его снова охватила робость. Чувствовал он себя довольно неважно. Да и кровать показалась ему очень громоздкой. Она словно занимала всю комнату.
– Присаживайтесь, – наконец сказал он, – а я принесу пиво и стаканы. К сожалению, у меня нет бокалов, только самые обыкновенные стаканы. Но я думаю, что это не страшно, правда?
И, не дождавшись ответа, он поспешил из комнаты, чтобы принести стаканы из кухни. Джордж был рад, что на какое-то мгновение остался один. Он был еще растерян от сознания того, что влюбился. И ему нужно было время, чтобы поразмыслить над этим. Он даже немного побаивался ее, она затронула его нервы. Кора был циничной и холодной, и он предчувствовал, что она сразу даст понять ему, если он сделает что-то не так. А этого он хотел избежать любой ценой. До сих пор все шло хорошо, и тем не менее нервы его были напряжены до предела. Он казался сам себе неопытным канатным танцором, и боязнь сорваться с каната приводила его в панику. О чем с ней говорить? Как ее развлекать? «Нельзя заставлять ее ждать», – подумал Джордж, беря стаканы с полочки в ванной. Он поспешил назад, на мгновение остановился перед дверью, а потом вошел.
Кора сидела на кровати, держа руки на коленях и скрестив ноги.
– Ну, вот и все, – сказал он с напускным спокойствием. – Давайте выпьем немного. Я страшно голоден. Вы наверняка тоже?
– Угу, – ответила она и уставилась на него, как смотрят в зоопарке на редкое животное.
– Садитесь в кресло, – предложил он. – Оно очень удобное.
– А мне нравится здесь, – ответила она. – Мне очень удобно на кровати.
Джордж почувствовал, что снова краснеет. И он рассердился на себя за свое смущение и робость.
– Самое главное, чтобы вы чувствовали себя уютно, – сказал он и протянул ей стакан с пивом. – А сейчас мы развернем нашу еду.
Джордж повернулся к ней спиной, чтобы она не могла видеть его смущения. А когда он снова к ней повернулся, она уже не сидела, а лежала на кровати, положив под голову руки.
– Снимите мне туфли, – сказала она, – иначе я могу испачкать одеяло.
Неловко, дрожащими руками он снял туфли с ее ног и с какой-то смешной нежностью аккуратно поставил их около кровати.
– Может быть, включить свет? – спросил он. – Уже довольно темно.
– Да, да, и садитесь поскорее. Вы слишком крупный для этой комнаты.
Джордж разложил еду на ночном столике, включил свет и сел у окна. В душе он радовался, что она упомянула о его росте. Он гордился своим ростом и своей силой.
– Почему вы не займетесь чем-нибудь другим, а продаете эти идиотские книги? – неожиданно спросила Кора.
– В настоящее время это для меня самое подходящее занятие, – ответил Джордж, немного удивленный этим вопросом.
– Но ведь на этом много не заработаешь, или я ошибаюсь?
– Ваш братец, например, заработал десять фунтов, – сказал он.
– Так много? – спросила она немного резко.
Джордж посмотрел на нее. Ее большие серые глаза словно околдовали его.
– Да. Неплохо, правда?
– Он никогда мне ничего не говорит, – сказала она злобно и холодно. – У нас уже целую вечность нет денег. Я не знаю, на что нам жить. Десять фунтов! А сам куда-то смылся! – Ее маленькая ручка сжалась в кулак.
– Вполне возможно, что на следующей неделе ему уже не так повезет, – быстро добавил он в страхе, что сказал что-то не так. – Тут уж никто не знает, как получится. Тут должна быть какая-то доля везения.
– Убить его хочется! – прошипела Кора. – Вы только взгляните на меня. Уже несколько месяцев я ношу эти тряпки! Это моя единственная одежда.
– Выглядите вы восхитительно, – заявил Джордж. И он действительно так думал.
– Ах, вы, мужчины, все одинаковы, – ответила Кора на это. – Или вы действительно думаете, что ходить, как огородное пугало, доставляет удовольствие?
Сочувствие тронуло душу Джорджа.
– Мне очень жаль…
Она молча ела свой сандвич. В ее глазах была горечь, когда она думала о чем-то своем.
– Расскажите мне о Фрэнке Келли, – неожиданно попросила Кора.
– О ком? – вздрогнул он.
– Сид сказал мне, что вы и Фрэнк Келли… ну, вы понимаете. Сперва я ему не поверила, но теперь, когда я познакомилась с вами…
Джордж допил пиво и поднялся, чтобы налить еще. В ее глазах блестел какой-то свет, который мог означать все, что угодно, – любопытство, восхищение, почитание.