Другая влиятельная газета, «Речь», орган политической партии, играющей первую скрипку в концерте российского либерализма, выступает с гораздо более живой оценкой Маркса. Направление, разумеется, то же, что у «Русских Ведомостей», но там мы видели предисловие к толстой книжке, здесь – политические лозунги, направляющие непосредственно целый ряд выступлений с парламентской трибуны, при оценке всех событий дня, всех вопросов современности. Статью «Карл Маркс и Россия» (№ 53 от 2 марта) пишет известный перебежчик г. Изгоев, – образчик тех российских интеллигентов, которые лет в 25–30 «марксиствуют», в 35–40 либеральничают, а после черносотенствуют.
Г. Изгоев переметнулся от социал-демократов к либералам (как заявлял он сам и как заявлял о нем великий мастер ренегатства, г. Струве), как раз тогда, когда после первых ошеломляющих успехов революции начиналась трудная пора долгой и упорной борьбы с укрепляющейся контрреволюцией. И г. Изгоев высоко типичен в этом отношении. Он превосходно разъясняет и показывает, на чью пользу идут профессорские жеманства при оценке Маркса, чью работу работает эта титулованная «наука». «Этот политиканствующий тактик, – гремит Изгоев про Маркса, – сильно мешал великому ученому и заставил его наделать не мало ошибок». Основная ошибка, конечно, та, что кроме правильного, разумного, «большинством» (большинством филистеров?) разделяемого «эволюционного марксизма» произошел на свет божий зловредный, ненаучный, фантастический и «фальсифицированный народнической брагой» революционный марксизм. Особенно возмущает нашего либерала роль этого марксизма в русской революции. Подумайте только: договорились до диктатуры пролетариата для производства этой самой «буржуазной революции», или еще: до «совершенно фантастической в устах марксистов диктатуры пролетариата и крестьянства». «Немудрено, что революционный марксизм в той его форме, в какой в России он был усвоен большевиками разных мастей, потерпел крах». «… Приходится думать об утверждении обычной «буржуазной» (иронические кавычки г-на Изгоева) конституции».
Вот вам совсем готовый идейно и зрелый политически октябрист, вполне уверенный в том, что крах потерпели марксизм и революционная тактика, а не кадетская тактика компромиссов, измен и предательств!
Пойдем дальше. От русской прессы перейдем к немецкой, которая действует в свободной атмосфере, лицом к лицу с открытой социалистической партией, в десятках ежедневных органов выражающей свои взгляды. Одна из самых богатых, самых распространенных, самых «демократических» буржуазных газет Германии, «Frankfurter Zeitung», посвящает большую передовицу 25-летней годовщине смерти Маркса (№ 76 от 16 марта нов. ст. Abendblatt[147]). Немецкие «демократы» сразу берут быка за рога. «Само собою понятно, – говорят нам, – что социал-демократическая пресса в этот день в многочисленных статьях чествовала своего учителя. Но даже в одной влиятельной национал-либеральной газете Маркс был признан, хотя и с обычными оговорками, великим человеком. Да, конечно, он был велик, но он был великим развратителем».
Газета, в которой представлен цвет той разновидности идейного черносотенства, которая называется европейским либерализмом, поясняет, что нисколько не заподозревает личной честности Маркса. Но его теории принесли неисчислимый вред. Внося понятие необходимости и закономерности в область общественных явлений, отрицая значение морали и относительный, условный характер наших знаний, Маркс основал антинаучную утопию и настоящую «церковь» своих сектантских последователей. А главная вредная идея его – классовая борьба. В этом все зло! Маркс взял всерьез старинное изречение о two nations, о двух нациях внутри каждой из цивилизованных наций, нации «эксплуататоров» и нации «эксплуатируемых» (эти ненаучные выражения газета заключает в убийственно-иронические кавычки). Маркс забыл самоочевидную, ясную, всем здоровым людям понятную истину, что в общественной жизни «целью является не борьба, а соглашение». Маркс «разорвал народ на части, ибо он молотком вбил в голову своим людям, что нет ничего общего между ними и остальными людьми, что они враги не на живот, а на смерть».