— Мне нужно четверть часа — это не много?
— Нет, ступайте, я жду вас здесь. Во время вашего отсутствия мы побеседуем с падре.
Алькальд торопливо ушел — ему хотелось поскорей вернуться.
— Сейчас мы одни, — сказал молодой человек, пристально глядя на священника. — Вы ведь знаете, что, кроме интересов родины, которые привели меня сюда, есть еще одна причина, заставившая меня пробраться в эту крепость.
— Я понимаю, о чем вы говорите, дон Энкарнасион. Свое обещание я честно выполнил.
— Значит, донья Линда и ее отец…
— Находятся в безопасности. С момента появления испанцев я и дон Рамон укрыли их в верном месте. Оно было приготовлено заранее и о нем знаем только мы.
— Можете ли вы поклясться, что они не рискуют быть обнаруженными в этом месте?
— Клянусь вам моим вечным спасением, сеньор! — ответил священник твердым голосом.
— Я вам верю, так как знаю, что вы преданы им. Вам известно, что этот капитан Бальбоа и его шайка — вовсе не испанские солдаты, а просто бандиты последнего сорта?
— Я так и думал, видя, что они творят в нашей несчастной деревне! Но что делать?
— Терпение. Я знаю, что привело сюда этого Бальбоа.
— Страсть к грабежу?
— Да, но и страсть к донье Линде!
— Он небо! Возможно ли это? — с ужасом вскричал священник.
— Успокойтесь. Если бог привел меня сюда, значит, он не хочет, чтобы замыслы этого бандита осуществились. Могу я увидеть дона Хосе Морено и его очаровательную дочь?
— Это было бы неосторожно, сеньор дон Энкарнасион. Поймите, этот негодяй Бальбоа будет неустанно следить за вами. Если случай откроет ему ваше имя, все будет кончено и для них и для вас.
— Что мне смерть! — с горечью воскликнул молодой человек.
— Да, сеньор дон Энкарнасион Ортис, — ответил священник с такой торжественностью, которая подействовала отрезвляюще на пылкого молодого человека, — да, смерть — ничто, когда она приходит в свой час, когда дело, которому человек посвятил свою жизнь, выполнено и он может без страха предстать перед судом господним!
— Вы правы, я подожду, раз это нужно, — ответил молодой человек, внезапно успокоенный суровой отповедью. — Но тотчас же, как только наше дело будет закончено, клянусь богом!..
— Тогда вы поступите так, как вам будет угодно. Я даю вам слово, что не буду удерживать вас, а, наоборот, буду помогать вам во всех ваших делах по мере возможности.
— Я рассчитываю на ваше слово, сеньор падре.
— Я всегда буду готов выполнить его.
— Спасибо! Теперь будем думать только о нашем святом деле.
— Увы… — печально сказал священник. Дверь открылась, вошел алькальд.
— Уже вернулись! — радостно вскричал молодой человек.
— Вы видите, я не терял времени, дон Энкарнасион.
— Нет, напротив, вы проявили удивительную быстроту. Но скажите мне: достойные тамариндос получили достаточное количество вина?
— Я велел отправить на Главную площадь столько водки, что можно допьяна напоить целый полк тамариндос!
— Отлично, дон Рамон! Чем больше они выпьют, тем лучше.
— Я не совсем вас понимаю, сеньор Ортис.
— Пусть это вас не беспокоит. Вскоре вы меня поймете, я вам это обещаю. А что, солдаты очень пьяны?
— О да! Они были достаточно пьяны уже до моего прихода, как вы сами убедились в этом. Думаю, что водка, посланная мною сейчас, окончательно свалит их с ног.
— Прекрасно! Теперь выслушайте меня оба и запомните мои слова, так как время идет и я не успею их повторить. Я решил этой же ночью уничтожить эскадрон капитана Бальбоа. Слишком уж долго этот проклятый гачупин разоряет и грабит провинцию! Пора положить этому конец! Я получил приказ конгресса покончить с ним немедля. Отступление невозможно, нужно действовать любым способом.
— Это очень трудно.
— Не так трудно, как вы полагаете. Мною приняты все меры, но для выполнения моего плана я нуждаюсь в вашей помощи.
— Она вам обеспечена безоговорочно, но что нужно делать? — ответил с некоторым сомнением алькальд.
— Почти ничего. Сегодня вечером все тамариндос, очевидно, будут пьяны. Что может быть легче, чем захватить их лошадей и оружие?
— Я не согласен с вами. Да, многие будут пьяны, это верно, но найдутся среди них и другие солдаты — вооруженные и хорошо дисциплинированные, и они, под командой офицеров, легко возьмут верх над нашими бедными индейцами.