И рече кур лисице: «Послушай, госпожа моя мати лисица! Помниш ли ты, как в Бытиях[4121] пишет: земля стала и нача полнитися. Сице плодитися и роститися и умножите землю, о сиротах и о вдовицах всякое попечение имейте и пекитеся велми, то будите наследницы Царствия Небеснаго». И хощет от нея кур праведнаго покаяния.
И отвеща лисица куру с великим гневом: «Злодее куря, и яко ты Бога не боишися, а людей добрых не стыдишися, закон преступаеши, а брата своего ненавидиши и где с ним не сойдесся, тут ты с ним болна бъешися за которою обиду? А толка и обиды, беззаконники вы, промежу себя за свои ревнивыя жены и наложницы многия, ради для прелюбодеяния. И потому я тебя осудила: за твои великия грехи повинен ты еси смерти. Да помнишь ли ты, лихой человек, кали я была галадна, изнили[4122] меня злыя дни, нечиво мне было ясти, и аз ела чеснок да ретку, и тем я себе сарамоты даставила. И пришла я х крестьянину на двор, где у нево сидят куры. И ты, лихой человек, закричал на сонных людей, бота тебя взбесила или варагуша[4123] подымала. И гуси тогда загогатали, и свиньи там завижжали, а мужики закричали, а детки их услышали и за мною погналися, з жердьем и с ружьем, и с со колием, и с собаками, с вопом и з свистом, бутта я у них хатела отца удавить, а мать утапить. А за што? За единаго куря хатели меня пагубить. И мало мне топеря тебя, лихова человека, за то сесть. А власной[4124] ты, как бес, ни в кумовстве, ни в сватовстве, ни в роду, ни в племени, и ни в какой ты нужи не бывал, не знаеш ты и не разумеешь. И бутта у них кур не стало, что ты завопил и закричал мужикам. И мне ты саромоты доспел[4125] и плахою женою поставил[4126]. Вся от тебя мне пакость, от лихова человека. Сам ты невелик, толка перьем дасаждаешь. А у меня же никто же тебя ис кохтей моих не может избавить — ни князь, ни боярин, ни иной кой от велмож. И повинен ты еси смерти».
Отвеща кур лисице: «Помниш ли ты, госпожа моя лисица, притчу: „По каторай реке плыть, по той и славу творить. А у котораго господина жить, тому и служить и волю ево творить”. И во святом евангелисте пишет: „Не может раб двема господином работать”.[4127] Такоже и я, госпожа моя лисица, у крестьянина жил, хлеб ел и пшеницу я у них клевал, как жа добра им не хотеть? Тому и Бог не поможет, кто хлеба и соли не помнет. Хлеб-соль великое дело, без него человек не может жить ни единаго часу. А ныне твой есмь раб до смерти и добра хотети».
И рече куру лисица: «А ты меня, смерд[4128], смердиною зовеш а детей моих соромотиш, за то тебе быть снедену от меня. Слышала я притчу: „Одному господину служить, а другому не грубить”. А ты б меня тогда не оскорбил, а мужикам не дружил, а сам ты от меня топерь от смерти не избудеш».
И рече кур лисице: «Госпожа моя лисица, не одолей злобу злобою, одолей злобу благостынею. Царь же Давыд написа: „Блажени милостиви, яко ти помиловани будут[4129] от Бога”. А я, госпожа моя лисица, ведаю и сам то, что аз недостоин птицам небесный и зверем земным ясти, не одно время в полунощи зовуще, Бога прославляюще. Помнишь ли ты, госпожа моя лисица, при распятии Господни рече Господь Петру: „Петр, трижди ты от меня отвержися”. Петр же рече: „Господи, ниже не отвергуся от тебя николиже”».[4130]
И рече куру лисица: «Ты на то надеешися, что грамоте гаразд и отвещати умееш. И тем тебе не отговоритца. Повинен ты еси смерти. И тако мне тебя есть не для твоего храбраго перья, для твоих неправедных и небылых словес лживых».
И рече кур лисице: «На чем[4131] ты еси, госпожа моя мати лисица, слово молвила, тем бы ты и оправила ся еси[4132]».
Рече же кур лисице: «Госпожа моя лисица, человек ты еси не ратной и ратнаго оружия у себя не имееши. Прелстила ты еси меня лестными своими словами и лживыми. Поручил[4133] тебе меня Бог в кохти за мои великия грехи и за мое безаконие и безумство. Пощади, госпожа моя лисица, не отжени[4134] класу неозрелова и не пролей крови неповинныя напрасна».
Лисица же удивися курову премудрому ответу, и она ш згнела ево крепко, хотела куру живот[4135] скончать.
Завопил же кур великим гласом и рече: «Дай мне, госпожа моя лисица, единое слово прамолвить. Звал меня, госпожа моя лисица, крутицкой митрополит в подьеки, глас мой хвалил[4136] велми сам митрополит, а петь бы мне у него на омбоне[4137] дышкантом тонко и высоким гласом. И ты, госпожа моя лисица, отпусти меня, и аз стану давать тебе оброку з году и в год, чем ты изволишь пожелаешь брать. Что мне даст митрополит, то я стану тебе давать. А буде ежели ты, госпожа моя лисица, похощешъ пожелаешь сама во власти итить, и мне можно упросить у митрополита, поставлю и я тебя в чин в просвирнической. И тебе будет добро кануны молить, госпожа моя, сладкия, а просвиры мяхкия, а приходу очень много. Да я же тебе оброку стану платить сверх того по пятидесяти рублей на год».
4130
...рече Господь Петру: «Петр, трижды ты от меня отвержися»... «...не отвергуся от тебя николиже». —
4136
Звал меня... крутицкой митрополит в подьеки, глас мой хвалил... — В Москве в XVII в. находился Крутицкий митрополичий дом, при котором была специальная певческая школа.