И убо по немнозех днех и оных увиде пелепелица между собою борющихся и бьющихся, скорбь оставив, рече: «Но аз убо отныне не скорблю, зря их и между собою бьющихся самех».
ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко премудрии человецы удобне[371] претерпевают от чюжих брани, егда увидят и их самех с своими ся бранящих.
10. О ЛИСИЦЕ И ХАРЕ[372]
Лисица, в дом пришедша кощуника[373] некоего скомороха[374] и вся его сосуды[375] презревша[376], обрете и главу харину, художествене содеянную, юже[377] и руками приемше, рече: «О сицевая[378] глава! — точию мозгу и разуму не имат!»[379]"
ТОЛКОВАНИЕ. Притча к мужем великоименитым[380] убо плотию, душею же безсловесных[381].
11. О УГОЛНИКЕ И САПОЖНИКЕ
Уголник[382], в некоем живый в дому, моляше и сапожника, да пришед с ним вместе поживет. Сапожник же отвещав рече: «Но аз сего сотворити не могу, — бою бо ся, да некогда аз убелю, ты же паки, сам прахом уголным исполнив, учерниши».
ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко всякое неподобное себе — не причастное[383].
12. О РЫБОЛОВЕХ И О КАМЕНИ
Рыболове влекуще невод. Тяжку же ему сущу, — радовахуся и плясаху[384], многу ловитву, мняще, быти. Егда же невод на брег извлекоша, тогда рыб убо обретоша мало, камень же в сети великий обретоша, — скорбети начата не толико о малости рыб, елико о сем, еже сопротивная восприяша[385].
Един же некто от среды их старейший рече: «Не скорбим, о друзи! Ибо радости всегда[386], яко же обычай, бывати сестра скорбь. И вам такоже подобает, прежде радующимся, всячески же и поскорбети».
ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко не подобает скорбети, аще что и не получим.
13. О САМОМНИТЕЛИ[387]
Муж некто отшелец[388]. Посем же паки во свою пришед землю, между иными многими и различными беседовании сказуя: в различных градех мужествовати, — и скакати, и храбровати[389].[390] И яко в Родийском граде[391] место велико прескакаше, якова же никто же выше его можаше прескочити. «На сие же и свидетелей имети тамо бывших», — глаголаше.
От предстоящих же некто отвещав рече: «О ты! аще истинну се быти, глаголеши, ничто же требе есть свидетелей. Се тебе град Родийский, се и прескакание[392], — скочи, и увидим!»[393]
ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко всякое надорожное[394] [395] дело, аще вещи ю и делом не будет указано, всякое слово сицевое, кроме дела, ложно же и суетно.
Муж нищий, болезнуя и зле лежа (понеже от врачей повержен[398] бысть), богом моляшеся, яко, аще по-прежнему паки здрава его сотворят, сто волов обеща им принести на жертву.
Жена же его вопроси, глаголя: «И где тебе сия будут[399], егда уздравишися?» Он же рече: «Остави убо[400] и даждь ми токмо востати от болезни. Боги же сего на мне не воспросят»[401].
ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко мнози суть, иже удобь многая обещевают, яже совершити делом не надеятца[402].
15. О ЗЛОКОЗНЕННОМ
Муж злокозненный в Делфы[403] прииде ко Апполлону, искусити его хотя. И взем воробья в руку и сего ризою прикры, стоя близ олтаря, и вопроси бога[404], глаголя: «Аполоне! Еже в руках тебе приношу, рцы ми[405], каково есть: живое ли или бездушное?[406]»[407] — хотя сице[408] сотворити: аще бог речет «бездушное» — жива воробья показать; аще «живо» речет — абие[409] удавив, мертва воробья принести.
Но убо бог, разумев его злохудожное[410] умышление, рече: «О сей! еже хощеши сотворити — сотвори, у тебе бо се лежит на произволение: или, жива, еже имееши, или мертва покажеши».
374
...кощуника некоего скомороха... — Уже само по себе неодобрительное скоморох оттеняется пейоративным кощуник и вполне в духе «Виршей на Езопа»: «глумление сея притчи — не в глумех...».
379
«...мозгу и разуму не имат!» — Но в ориг. только мозга (ἐγκέφαλον), без открытаго металогического плана, тогда как в переводе дублетное разума актуализует переносный смысл фразы и теснее связывает рассказ и сентенцию басни.
384
...плясаху... — По свидетельству Элиана («Рассказы о животных», 1. 39), ловля «на музыку», с пением и пляской, привлекающими рыб, существовала на самом деле. Ср. басню «О рыболове и о свирелех» (№ 126).
389
рассказывая, что в различных городах совершал мужественные поступки, прыгал и был храбр;
390
...и скакати, и храбровати. — Попытка переводчика пояснить ситуацию русскому читателю. В ориг. нет.
391
...в Родийском граде... — Родос — остров у юго-западного побережья Малой Азии, а также основанная в нач. IV в. до н. э. столица острова, ставшая вскоре одним из центров греческой культуры.
392
«Се тебе град Родийский, се и прескакание...» — Первое появление на Руси знаменитого афоризма.
397
14. О неподобных обетех. — В ориг.: «Обещающий невозможное», не анонсируя открытой этической оценки.
401
«Боги же сего на мне не воспросят». — В ориг. больной откровенно плутлив: «Думаешь, я встану отсюда затем, чтобы боги меня обобрали?», — без упований на снисходительность богов и без пиетета перед ними.
403
Дельфы — древнегреческий город в северной Греции у подножия Парнаса, возникший вокруг знаменитого святилища Аполлона, сооруженного, по преданию, в честь победы юного бога над обитавшим в этих местах чудовищным драконом Пифоном. В храме и находился оракул Аполлона.
404
...вопроси бога..; ...аще бог речет; ...бог, разумев его злохудожное умышление... — Гозвинского не шокировало именование обитателей греческого Олимпа «богами» и наделение их соответственным могуществом (как, впрочем, и человеческими слабостями). Для переводчика древнегреческие боги и богини — лишь литературные фигуры. Поэтому — «Зевес созда человеки» и определил человеческую натуру (№ 96), он вершит (как и персонифицированный Случай — № 78) судьбы своих тварей (№ 97:108); Аполлон — всеведущ (№ 15), Ермис, сотворивший «зелие лжи», то справедлив (№ 40), то суетно тщеславен (№ 84), а подчас может и опростоволоситься (№ 85), Сатир — бесхитростен и прямодушен (№ 122). Богов можно пытаться обмануть (№ 14:43), а то и с выгодой наказать если не их самих, то хотя бы их изображение (№ 124).
407
«...живое ли или бездушное?»... — В ориг. коварство злокозненного подчеркнуто единством производящей основы антонимов: ἒμπνους — ἂπνους; (‘дышащий’ — "бездыханный»).