Чюдо 20. Человек некий именем Афонасий с Вятки, из града Хлынова, прииде в Верколу и поведа. Бывшу ему в Мунгазеи нужды ради некия. И одержимь бысть болезнию велми тяжко два лета, и в то же время и очима не виде ничтоже. И поведаша ему людие о чюдесех святаго Артемия. И человек той начат молитися святому Артемию со слезами, и обет положи молебная совершити и приложитися ко гробу его. И в той час человек здрав бысть от тоя болезни и очима прозре. И по своему обещанию молебная совершив, и к раце мощей святаго приложися с верою и со слезами многими, и отъиде восвояси, радуйся и славя Бога и святаго Артемия.
Чюдо 21. О явлении святаго. Ниже убо и сие праведно умолчати, и явление святаго бес писания быти, понеже убо, слышавше неложныя глаголы от истинных свидетелей, достойно писанию предати. Бысть убо в том Верколском монастыре священноинок именем Иона, иже бысть первый священник и житель в монастыре том, поведаше сице, глаголя. Егда бысть построен Верколский монастырь и церковь, и приказано строителей быть именем Иродиону, иже по пострижении бысть Рафаил.[4441] И ту пребыша они вкупе немалое время едини. И возненавидеша их Верколские веси жителие, и начата их из монастыря высылати, и от церкви отказывати. Тогда мощи святаго Артемия быша у мирской церкви после пожару в часовне. И оне, преждепомянутые строитель и священник, быша в велицей скорби, и в сетовании днии своя провождаше, видя к себе множество сверепых людей, на изгнание устремишася, и со слезами Богу моляшеся, и на помощь призываше чюдотворца Артемия. И во 155-м (1647) году некогда случися им уснути в нощь в тонце сне, он священник в келии, а строитель пред келиею в чюланце. И абие в нощи слышит он священник пред кельею дву человеков глаголющих. И очютися, и бысть, яко вьяве слыша. И помысли во уме своем одному по гласу бысть строителю, а другому гласу тонку сущу, аки младенческу. И положи во уме своемь бысть сыну своему[4442], пришедшу из Верколские веси, Герасиму именем, тогда ему не в возрасте бывшу. А что они глаголют, того ему знать невозможно. И о том на мног час бывшу ему в размышлении. Многажды сий глас слышаше и помышляше, како и чего деля[4443] сын его в ноще прииде к строителю, а к нему в келию не вниде. И егда приспе утро, и оне воставше, и строитель вниде в келию. И нача он священник вопрошати его, глаголя: «Чесо ради сын мой в нощи сей к тебе приходил, и что с ним глаголали, и како в келию не вниде?» Он же молчаше, и бысть слезен, и едва во слезах проглагола: «Сына, де, твоего не видех и ничего с ним не глаголах». Но той священник паки нача вопрошати неотложно с потвержением. И абие поведа ему бывшее видение свое, глаголя сице: «Бысть некто от чесных людей со многими людми, приехав к нам в монастырь, и в то время бывшу ми в часовне у чюдотворныя раки святаго Артемия. И некия люди начаша с чюдотворныя раки покровы сымати, и мне того не хотевшу, и покровов сымать не велел. И вто время внезапу предста святый праведный Артемий, и близ мене седе, и глагола ми: „Сии покровы сымают того ради, на столы слать вместо скатертей, и о сем не крамолися”. И сие от него слышах, и с ним аки во сне глаголах. И абие очютися, и вскоре от сна востав, и походив, и паки ко сну вдашеся, понеже тягостно ми бысть. И абие второе явися ми святый, аки яве седя близ мене и глагола ми о том же милостиво. Аз же к нему отвещеваше. И почити ему ту хотевшу со мною до утра. И паки очютився, и бысть, ако яве. И о сем велми ужасшуся и от того ужаса и радости весь слезен бых. И от сна востав и пребыв до утра тако, якоже ми видиши». И священник такоже поведаше ему, еже слыша речение их, и о сем видении бывшу им в великом раз- мышлении.
Людие же зело на изгнание устремишася и неподобная глаголяще. Намже к ним никако смеющим отвещати и вопреки глаголати, но паки во слезах пребывающе, понеже приказано бысть ту словом бывшаго в Кевроле воеводою Афонасья Пашкова, а указу никакова нам не дано. И о сем Богу моляшеся, и милости ожидающе, и сие видение во уме и на сердце своем держаще. И пребыша в том монастыре едини полгодищное время. И по сем прииде с Москвы кевролец Семен, зовомый Роднин, и принесе к намь писание от Афонасья Пашкова о возвещении государского жалованья, что будет прислано в монастырь.[4444] И о томь поведа, что есть послана государева грамота в Кевролу к воеводе, велено чюдотворныя мощи праведнаго Артемия собрать в раку по-прежнему и пренести ис часовни в церковь, идеже построен монастырь. И о сем зело возрадовашеся и по тое ведомости пренесение мощей учинишася вскоре. А по пренесении во второе лето прислано государева жалованья к чюдотворцу Артемию с крестовым дьяком Игнатьем Яковлевым и з десятию человеки опазчики[4445]: Божия милосердия иконы на окладе, и книги, и колокола, и ризы, и сосуды служебные сребряные и иная церковная утварь. И о сем паки велми возрадовашеся и воспоминавше явление и речение святаго, иже поведано бысть.
4441
...приказано строителем быть именем Иродиону, иже по пострижении бысть Рафаил. — Иеромонах Рафаил (в миру Родион Макарьин) был строителем Веркольского монастыря в 1646–1654 гг.
4444
...писание от Афонасья Пашкова о возвещении государского жалованья, что будет прислано в монастырь. — Государево жалование было прислано в Веркольский монастырь 26 января 1650 г. Роспись книг, икон, церковной утвари, присланных царем Алексеем Михайловичей, помещена в Летописце Веркольского монастыря (Гос. архив Архангельской области, ф. 308, on. I, д. 3. л. 2 об.–4).