23. О НЕДРУЗЕХ
Два некая, между собою враждующе, на едином же корабле пловяху: един убо при корме седяще, другий же на носу.
Зиме же и ветру люту[442] бывшу, кораблю же уже хотящу погрузитися, и сей, иже на корме седяше, правителя[443] вопроси, глаголя: «Кая убо прежде часть и страна карабля потопится?» Правитель же рек, яко нос первие погрузится. Но убо той, иже на кормк седый[444], рече: «Мне убо есть не прискорбна смерть, аще узрю прежде недруга моего умирающа».
ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко мнози от человек ничесо же о своих врежениях не скорбят, аще токмо увидят преже себе своих недругов злостраждущих.
24. О ЖЕНЕ[445] И О КУРИЦЕ
Некая жена-вдовица име курицу, на всяк день яйца ей родящую. Помысли себе, яко аще болши курице ячмени предлагати, будет дважды дней родити. И сице сотвори. Курица же, отолстевши и тучна сущи[446], ниже единого яйца днем родити возможе.
ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко любостяжания ради болши желающия и настоящая[447] погубляют.
25. О КОТЕ И О МЫШАХ
В дому некоем многим сущим мышам. Кот же, сие уразумев, живяше зде[448] и всякую от них, иже поимаше, снедаше. Мыши же на всяк день себе растлеваемых зряще, рекоша к себе: «Не к тому[449] снидем низу, да не всячески погибнем, — ибо коту не могущу к нам зде приитти, мы от него спасемся».
Кот же увиде не сходящих к нему низу мышей, разсудив помышлением над ними умудряяся[450]. И дирою некоею к ним возшед и, отлучься от них[451], претвори себе мертва быти[452].
От мышей же некая, приникнувши[453], узре кота, яко же мертва, лежаща,[454] рече: «О ты, аще и прахом будеши и перстию[455],[456] не приближуся к тебе!»
ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко премудрии человецы, егда неких мучителства искусят, не к тому прелстятся от них лицемерствы.
26. О ЛИСИЦЕ И О ОБЕЗЬЯНЕ
В собрании некогда безсловесных зверей посреди их пляса обезьяна. И благоизволившим всем зверем, царем ю поставиша. Лисица же ей позавидевши и в некоей пасти[457] мясо увидевши, обезьяну взем, тамо приведе и сказующи ей, яко обрете сокровище и «сего мне, лисице, не подобает взимати, сего ради поне се царю токмо единому[458] закон дает». И похваляше[459] обезьяне, да пришед, увидит,[460] и яко царю подобает сокровища собирати.
Обезьяна же не разсмотривши и, пришед сокровище видети, поимася пастию и о прелщении обличаше лисицу. Лисица же рече: «О обезьяно! Сицевое ты буйство и безумие[461] имея, безсловеснии звери[462] царствовати восхоте!»
ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко, иже к делам неразсмотрително приходяще, в злыя случаи впадают.
27. О СЕЛДИ И О ДЕЛФИНЕ-РЫБЕ[463]
Селдь,[464] гоним от делфина, велиею волною носим[465]. И егда изыматися хотяше, случися зелным течением, и испаде на некий остров[466]. Подобный и тацем же течением и делфин к нему испаде. И селдь, обращься и, скорбна душею[467], делфина видевше, рече: «Не к тому ми смерть прискорбна, зрящу ми виновного сего и вкупе со мною умирающаго».
ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко неудобне случая человецы претерпевают, иже аще к сему повинных злоденствующих самех узрят.
28. О ВРАЧЕ И О БОЛЯЩЕМ
Врачь болнаго врачеваше. Водному же умершу, рече врачь ко относящим его на погребение: «Сей человек, аще бы вина удерживался пити и требовал бы кристилов[468], не бы умер».
От престоящих же некто отвещав, рече: «Изрядне[469], не подобает ти сих ныне, воспоминая, глаголати, егда чему уже несть полза, — но тогда советовати, егда сими требоватися[470] еозмогл бы».
ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко подобает другом во время скорби и нужды[471] помощь подаяти.
442
Зиме же и ветру люту..; ...первие погрузится. — Драматизирующие дополнения переводчика.
446
...отолстевши и тучна сущи... — Плеонастически подчеркнутая мотивировка финала, контрастного расчетам и ожиданиям персонажа. В ориг. повторения нет.
448
...живяше зде... — Но в ориг.: «пришел туда», — ситуация не изначальная, а складывающаяся
452
И дирою некоею к ним возшед и, отлучься от них, претвори себе мертва быти. — В ориг. по-другому: «взобравшись наверх, уцепился за какой-то колок и повис, прикинувшись мертвым».
456
«...аще и прахом будеши и перстию...». — В ориг. эмфаза подана иначе: «даже если мешком станет твоя шкура...»
458
«...токмо единому...». — В лисьих устах мотив, должный вернее искусить выскочку. В ориг. нет.
460
...да пришед, увидит..; ...сокровище видети... — Мотивирующие повествовательные связки, которых нет в ориг.
461
«...буйство и безумие...». — Концентрируемая двойным переводом соль лисьей издевки. В ориг.: μωρία — ‘глупость’, ‘безумие’.
462
«...безсловеснии зверии...». — Плеонастический акцент переводчика. В ориг. τῶν-ἀλόγων — ‘животными’ (букв. ‘бессловесными’).
463
...о делфине-рыбе. — Присутствие во всех списках приложения, вписанного и в «опорный», — достаточное свидетельство малоизвестности животного русскому читателю.
467
...скорбна душею... — Но в ориг. не психологический, а, скорее, физический акцент: λειποψυχοῦντα— ‘теряя сознание’. Ср. то же № 102.
471
...скорби и нужды... — Двойной, подчеркивающий перевод греч. ανάγκη (‘страдание’ и нужда’) как мотивационного ключа сентенции.