Что до Вильгельма Телля, он вернулся домой и жил долго и счастливо с женой и сыновьями, которые с годами стали мастерски владеть луком, почти как отец.
ЭПИЛОГ
Рассказы
Опережая график. Перевод И.Метлицкой
Смешанная тройка. Перевод Е. Доброхотовой-Майковой
Разлученные сердца. Перевод С.Никонова
Длинная лунка. Перевод С.Никонова
Ахиллесова пята. Перевод А. Притыкиной, Д. Притыкина
Мужской характер. Перевод А. Притыкиной, Д. Притыкина
Как начинался Гоуф. Перевод А. Притыкиной, Д. Притыкина
Честер срывает маску. Перевод А. Притыкиной, Д. Притыкина
ОПЕРЕЖАЯ ГРАФИК
Именно Уилсону, камердинеру, с которым он, бывало, дружески беседовал почти до рассвета, Ролло Финч впервые поведал о своей гениальной идее. Уилсон отличался немногословностью, а людям, обладавшим этой особенностью, редко удавалось избежать доверительных признаний Ролло.
— Уилсон, — однажды утром обратился он из глубин кровати к тому, кто принес воду для бритья, — а вы любили когда-нибудь?
— Да, сэр, — невозмутимо ответствовал слуга.
Трудно было представить ответ неожиданнее. Как большинство лакеев и абсолютно все шоферы, Уилсон производил впечатление человека, стоящего над нежными чувствами.
— И что же из этого вышло? — осведомился Ролло.
— Ничего, сэр, — ответил Уилсон без малейших признаков огорчения и начал править бритву.
— Ага! — сказал Ролло. — Держу пари, я знаю, в чем дело. Вы пошли не тем путем.
— Не тем, сэр?
— Почти все на этом ошибаются. Уж я-то знаю. Я все обдумал. Я очень много думаю последнее время. Всякие ухаживания — чрезвычайно сложная штука. Просто ужас. Никакой системы. Никакой системы, Уилсон.
— Системы, сэр?
— А вот теперь у меня есть система. Я вам о ней расскажу. Вам это здорово пригодится в следующий раз, когда влюбитесь. Вы еще живы, а пока человек жив, всегда есть надежда. Моя система совсем простая, нужно просто постепенно ей следовать, шаг за шагом. Действовать по графику. Ясно?
— Не совсем, сэр.
— Ну, хорошо, расскажу поподробнее. Прежде всего, надо найти девушку.
— Несомненно, сэр.
— Так, вы ее нашли. А что же дальше? Просто смотрите на нее. Ясно?
— Не совсем, сэр.
— Смотрите на нее, старина. Это — начало, так сказать, фундамент. Но близко к ней не подходите. В этом-то и смысл. Я все продумал. Заметьте, я не говорю, что идея — полностью моя. Кое-что взято из христианской науки[56] — заочное воздействие, скажем. Но, в основном, моя. До мельчайшей подробности.
— Подробности?
— Мельчайшие. Излагаю вкратце. Находим девушку. Так. Конечно, нужно с ней встретиться, чтобы завязать знакомство. Затем будет труднее. Первая неделя — взгляды. Только смотрите на нее. Вторая неделя — письма. Пишите ей каждый день. Третья неделя — цветы, их тоже каждый день. На четвертой неделе — подарки пошикарнее, драгоценности там, безделушки. Ясно? Пятая неделя — обеды и ужины. На шестой предлагаете руку и сердце, хотя можно и на пятой, если подвернется случай. Это уже на ваше усмотрение. Ясно?
Уилсон в глубокой задумчивости правил бритву своего господина.
— Немного замысловато, сэр? — сказал он. Ролло стукнул кулаком по покрывалу.
— Так я! Девять из десяти сказали бы то же самое. Им бы все поскорее. Уилсон, старина, здесь нельзя торопиться.
Какое-то время Уилсон молча раздумывал, очевидно, мысленно вернувшись к бурному прошлому.
— В Маркет Бамстеде, сэр…
— Каком еще Маркет Бамстеде?
— В селенье, сэр, где я жил до приезда в Лондон.
— Ну и что?
— В Маркет Бамстед, сэр, сначала принято проводить юную леди из церкви, купить ей небольшой подарок, например — ленты, а на следующий день пойти с ней в сад и там поцеловать ее, сэр.
Рассказывая о приемах ухаживания, распространенных среди обитателей Маркет Бамстеда, Уилсон оживился, что совершенно не подобает добросовестному слуге. Чувствовалось, что судит он не по слухам, а по личному опыту. Прежде чем вернуться к задумчивой созерцательности, глаза его непрофессионально заблестели.
Ролло покачал головой.
— Это может сработать в деревне, — сказал он, — но в Лондоне не пройдет.
Ролло Финч (к сожалению, в наше время нет закона, запрещающего родителям нарекать так своего отпрыска), был наделен от природы веселым нравом, но не избытком разума. Нравился он всем. Одних он пленял сам по себе, другие проникались к нему симпатией, узнав о том, что он унаследует миллионы своего дядюшки. В наследниках миллионеров есть необъяснимое очарование, способное смягчить самого отъявленного мизантропа.
Мать Ролло, в девичестве — мисс Галлоуэй, была родом кз Питсбурга, штат Пенсильвания, США, и Эндрю Галлоуэй, всемирно известный Король Подтяжек, изобретатель и владелец «Надежных и Проверенных», приходился ей братом. Его изобретение проникло во все уголки и расщелины земного шара. В любом, отмеченном цивилизацией месте, мужчины носили надежные и проверенные подтяжки.
Отношения между Ролло и этим благодетелем человечества всегда были самыми дружескими. Все знали, что, если дядюшка не женится и не снабдит мир, кроме подтяжек, маленькими Галлоуэями, все его деньги перейдут племяннику.
Итак, Ролло шел по жизни всеми любимый и счастливый, радостный и веселый. Таким ук ин был.
И все же, как у всех нас, бывали минуты, когда ему хотелось, чтобы дядя был чуточку постарше или послабее. Сейчас, золотой осенью жизни, властелин подтяжек обладал отменным здоровьем. Более того, как мы уже упоминали, он родился и жил в Питсбурге. Меж тем, известно, что голубей тянет к родному дому, а питтсбургских миллионеров — к хористкам. Что-то (возможно, дым), действует на них, как заклятие.
До сих пор Природе не удавалось взять верх над Эндрю Галлоуэем, и причиной был несчастливый роман, приключившийся с ним в молодости. Никто ничего точно так и не узнал, но поговаривали, что невеста воспользовалась прерогативой женщин,[57] то есть передумала. Случилось это, как ни печально, перед самой свадьбой, и, в довершение всего, она сбежала в Джерси-Сити с кучером жениха. Что бы ни произошло на самом деле, результат был налицо. Мистер Галлоуэй исключил прекрасный пол из своей жизни и с мрачной решимостью посвятил себя «Надежным и Проверенным», обретя в них утешение. Сердце может дать слабину под воздействием обстоятельств, сердце — но не подтяжки. Сколько ни тянет нас тоска, сколько ни гнетет, страсть, подобно брюкам, не вырвется из хватки самообладания.
Мистер Галлоуэй пребывал в этом расположении духа вот уже одиннадцать лет, и Ролло имел все основания полагать, что он останется в нем навсегда. Женитьба дяди на хористке пугала племянника, но время шло, беда не приходила, и его надежда крепла. Он принадлежал к тем молодым людям, которым суждено стать или наследниками, или никем. Наш век — время специалистов, и Ролло давно выбрал свой путь. Еще ребенком, едва способным связно выражать свои мысли, он понял, что его истинное призвание — наследник, и достиг совершенства. Требовался только шанс. Было бы обидно, если бы судьба этот шанс не предоставила.
В принципе, хористки не вызывали у него никаких возражений. Более того, он сам хотел сделать предложение одной из них. Именно это обстоятельство и послужило отправной точкой его раздумий, которые, в конечном итоге, привели к изобретению графика.
Первые признаки того, что план начал действовать, Уилсон заметил, когда в понедельник вечером его господин велел купить средних размеров букет из лучших красных роз и доставить его вместе с запиской, адресованной мисс Маргарет Паркер, к театру Герцога Корнуолльского (служебный вход).
56
57