— Недотепы! Эй вы! Вяжите же скорее эту безумную, — выйдя из себя, крикнул Пьер.
— Хотел бы я видеть, как вы справитесь с ней, — пробормотал Джое Смит, указывая на намокший от крови рукав.
— Сущая ведьма, — добавил Перико.
— Ступай-ка сюда, милый! Иди же, подлец! — кричала мистрис Лау, торжествуя победу и подстрекаемая хохотом мистера Строга и слуг, которые весело кричали «ура».
Луи что-то шепнул на ухо Пьеру и вышел. Пьер спокойно направился к мистрис Строг.
— Подойди-ка поближе! Если я не попаду тебе в нос, удар не считается!
— Сдавайтесь, мистрис Строг! — сказал Пьер тоном, каким разговаривают с детьми. — Будьте умницей!
В ответ грянул взрыв хохота.
Не увернись Пьер от удара, мегера угодила бы прямо в лицо.
Пьер вынул пистолет и взвел курок. Мистер Строг в страхе закричал:
— Сдавайся, моя прелесть! Честь спасена! Слагай оружие!
— Нет! — зарычала мистрис Лау. — Плевать я на них хочу… — и осеклась на полуслове. Пьер выстрелил.
Вертел сломался, и мегера была обезоружена. В это время появился Луи, схватил ее сзади, скрутил ей руки, рот заткнул кляпом.
— Отнесите мистрис Строг в ее комнату и осторожно положите на кровать, только осторожно. Переверните там мебель, чтобы были следы борьбы. Впрочем, без борьбы и в самом деле не обошлось.
Джое Смит взвалил мегеру на спину, словно тюк, и ушел. Мегера затихла и больше не сопротивлялась. Хозяина и слуг положили на стол, остальные столы опрокинули, сломали несколько скамеек, разбили четыре бутылки вина.
Мистер Строг лишь горестно вздыхал, но сделать ничего не мог. К тому же он понимал, как важно для него не оказаться в числе сообщников Короля золотых приисков. Но главным утешением были унции, лежавшие в кармане.
— Все в порядке, — сказал Джое Смит, возвратившись, — мистрис Строг утихомирилась.
— Пойдемте, нам здесь больше нечего делать, — сказал Пьер, захватив веревки. Но прежде чем уйти, надо погасить в доме свет.
И вот, заперев на ключ добровольных пленников, четверо покинули гостиницу — Пьер, Луи, Джое Смит и Перико. Не успели они выйти, как рядом отворилось окно, и из окна выглянула женщина.
— Здесь, — сказал Пьер и произнес пароль:
— Надейтесь! Последовал ответ:
— Лизбет Тюльер ждет своего жениха. Пьер бросил веревку в окно и сказал:
— Ничего не бойтесь, мы пришли вас спасти. После минуты молчания женщина снова появилась в окне.
— Кто бы вы ни были, — вскричала она, сложив с мольбой руки, — сжальтесь над нами!
— Привяжите один конец веревки к окну, а другой опустите вниз. Торопитесь. Времени мало!
— Если вы нас обманете, Бог покарает вас, — с волнением произнесла женщина. — Мы доверимся вам.
— Бог нас и послал к вам! — вскричал Пьер и обратился к своему другу:
— Поднимайтесь!
Молодой человек стал быстро взбираться наверх и вскоре достиг окна.
— Лизбет! — воскликнул он радостно и в следующий момент уже был в комнате.
— Луи! — счастью Лизбет не было предела. — Луи! Мы спасены! Я так боялась ошибиться! Но это ты!
Лизбет бросилась в объятья жениха и едва не лишилась сознания.
— Скорее! Скорее! — торопил Пьер, уже успевший подняться наверх. — У нас еще уйма дел!
Жанна де Меркер опустилась на колени и горячо молилась.
Глава XII
ВОЗДУШНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ,
ИЛИ
ТО, ЧТО МЭТР ПЬЕР НАЗВАЛ РЕКОГНОСЦИРОВКОЙ
Прошло два дня после описанных событий.
Был вечер.
Человек тридцать бродяг собралось на крутом берегу Гумбольдт-ривер во главе с Королем золотых приисков, нашим старым знакомым Пьером.
По его приказу бродяги, несмотря на усталость, быстро спешились и стали рубить деревья для заграждения, чтоб еще лучше укрепить свои позиции.
С того места, где они находились, все вокруг хорошо просматривалось.
Покончив с делами, развели костер и приготовили ужин.
Всем очень хотелось есть, и людям, и лошадям. Они проскакали двенадцать с лишним часов, ни на минуту не останавливаясь.
Разложив на земле плащи, Пьер, Луи, Жанна и Лизбет с наслаждением отдыхали у костра, разведенного в нескольких шагах от наскоро построенного шалаша, ели маисовые лепешки, испеченные в золе бататы, запивая их холодным кофе.
Мужчины, привыкшие к суровой жизни в пустыне, не так устали, как девушки, которые буквально падали от усталости.
Ели все молча, вдруг Пьер в гневе стукнул кулаком по земле.
— Что с вами? — тихо спросила Жанна.
— Презренный я человек, — ответил Пьер, не решаясь взглянуть на девушку. — Самый скверный из всех, когда-либо вступивших в пустыню!
— Презренный? — улыбнулась девушка. — Да за что же вы себя так честите?
— Верно, за самоотверженность? — подхватил Луи. — Или за преданность?
— О какой самоотверженности ты говоришь? — вскричал Пьер.
— О твоей, разумеется! Кто посмеет мне возразить?
— Я посмею, клянусь Богом!
— Почему же?
— Уже два дня мы в дороге, а я не могу сбить со следа чертей, которые за нами гонятся. Я старый лесной всадник. Знаю пустыню! Хочется бороду вырвать от злости! А ведь кажется, сделать это было совсем нетрудно!
— Значит, трудно, раз вам не удалось, мэтр Пьер, — вмешалась тут Лизбет.
— Ведь с нами еще тридцать человек, как скрыть столько следов? — поддержала ее Жанна.
— Это-то меня и бесит, что с нами тридцать смельчаков, а я ничего сделать не смог…
— Как же ничего? — возразила Жанна. — А то, что мы здесь укрепились, несмотря на преследование врага, и провели мормонов, а победа над краснокожими?
— И все же главное — сбить со следа наших врагов, — не свойственным ему резким тоном ответил Пьер.
Луи, никогда не возражавший другу, не выдержал:
— Черт побери! — вскричал он. — Чем ты недоволен, Пьер? Нечего скромничать! Ведь ты сбил их со следа.
Пьер покачал головой.
— Ей-богу, он меня с ума сведет! Судите сами, правду ли я говорю… — обратился Луи к девушкам.
— Не надо ничего объяснять, — перебила его Лизбет. — Я верю вам на слово!
— Спасибо! Но выслушайте все же меня и тогда скажете, есть ли у Пьера хоть малейший повод для беспокойства.
— Говорите! Мы готовы выслушать вас!
— Ну как, скажите на милость, врагам напасть теперь на наш след!
— Луи, вы просто ребенок! — пробормотал Пьер.
— Я вас призываю в свидетели, — обратился Луи к девушкам, — чего мы должны опасаться? Пока мы скачем в Калифорнию, Джое Смит и еще несколько наших друзей увлекают мормонов совсем в другую сторону.
— Допустим! Что дальше?
— Перико оставил их позади себя почти у границы Техаса. Они совершенно не знают, за кем раньше гнаться.
— А за нами разве гонятся? — замирая от страха, спросила Жанна.
— Видимо, гонятся, раз Пьер утверждает.
— Гонятся, — сказал Пьер. — К тому же с примерным упорством.
— Положим, что так. Кто может за нами гнаться? Мормоны? Но Джое Смит взял их на себя. Краснокожие больше не сунутся. Их проучили. Остаются какие-нибудь бродяги.
— Как бы не так! — насмешливо произнес Пьер.
— И мы их легко одолеем.
— Будем надеяться.
— Уж не станешь ли ты отрицать, что позиция наша основательно укреплена и вполне надежна?
— Нет, не стану… Но осторожность никогда не помешает.
— Мы достаточно осторожны. И повода для опасений я не вижу.
— Благодарю тебя, — сказал Пьер, выслушав друга, — и милых девушек тоже, за то, что они в главном не упрекают меня. Ведь я не отыскал еще господина Дюфальга.
— Увы! — прошептала Жанна. — Наша судьба в руках Божьих. Он один в силах спасти нас!
Она опустила голову.
Неожиданно Пьер вздрогнул и знаком велел всем молчать, в глазах его сверкнул огонек. Он услышал легкий шорох, подобный шелесту ветра в листве, лег на землю и весь обратился в слух.
Все переглядывались с беспокойством.