— Я не из газеты.
— Ду так фотограф. Говорю же, мде декогда.
— И не фотограф.
— В такоб случае, кто вы? Тот приосанился.
— Я — Англия, — провозгласил он горделиво.
— Адглия! Что это божет здачить: вы — Адглия! Где сбысл? Под хмурым взглядом Кларенса он притих.
— Именно так: я — Англия. Я главный бойскаут, а бойскауты и есть Англия. Принц Отто, вы решили, будто наша Англия лежит поверженная, беспомощная. Вы просчитались. Бойскауты затаились и выжидали. Ныне их час настал. Командир отряда Уагстафф, исполняйте свой долг.
Командир отряда двинулся вперед. Принц отпрянул к кровати и сунул руку под подушку. Раздался трубный глас Кларенса:
— Взять его на прицел!
Принц поднял взгляд. За два шага от него стоял командир отряда Уагстафф с рогаткой наготове.
— Он ни разу не промахнулся, — предостерег Кларенс. Принц заколебался.
— В своей возрастной категории он разбил больше всех окон в южном Лондоне.
Принц понуро вытащил руку — пустую.
— Ду, и что же ваб дуждо? — огрызнулся он.
— Сопротивление бесполезно, — сказал Кларенс. — Я ждал и готовился, и вот миг настал. Сражение доконало ваши войска, их жалкие остатки стали легкой добычей. Час назад лагерь окружили патрули бойскаутов, вооруженные до зубов рогатками и хоккейными клюшками. Бросок — и бой был кончен. Вся армия, вместе с вами, у нас в плену.
— Черт-те что! — обомлел принц.
— Англия, моя Англия! — восклицал Кларенс, и праведный патриотизм озарял его лицо. — Англия, ты свободна! Ты восстала из пепла, словно феникс. Да ведают народы: британский лев лишь кажется усмиренным, но он сможет их заставить привыкнуть бояться своих зубов.
— Граббатикадевердая, — раскритиковал принц.
— Ничего подобного, — запальчиво возразил Кларенс.
— Девердая, говорю я вам. Три идфидитива подряд. Глаза Кларенса полыхнули.
— Нечего тут хамить, — сказал он. — Командир отряда Уаг-стафф, увести пленного.
— Все равдо, — заявил принц, — идфидитива три. Кларенс молча указал на дверь.
— Вы и саби здаете, — настаивал принц. — Весь эффект дасбарку. Речь…
— Пройдемте, а? — вмешался Уагстафф.
— Иду же, чего еще? Я только объясдял…
— Сейчас я как врежу кому-то клюшкой по ногам! — пригрозил командир отряда. — Пройдемте!
Принц вышел.
Глава 11 КЛАРЕНС — ЗАВЕРШАЮЩИЙ ЭТАП
Ярко освещенный зрительный зал театра-варьете «Палас».
Шевеление и шепотки. Оркестр играет попурри. В партере тихонько переговариваются красивые женщины и доблестные мужчины. Там и сям удается различить несколько фраз.
— …Совсем еще мальчик, по-моему!
— Как мило, прелесть!..
— …Чесслово, леди Гасси, точно не скажу. Берти Бертисон, тот, из клуба «Холостяки», передавал — один его друг уверен, будто целую тысячу…
— …Слышали? Мистер Бертисон говорит: мальчик, а получает тысячу в неделю.
— О-о, куда больше, чем платили тем жутким генералам…
— …Хорошие деньги, ничего не скажешь.
— Разумеется, он же спас страну, ведь так?
— Будь покоен, если б он того не стоил, не получал бы…
— …Нас познакомили на танцах у герцогини. Вполне пристойный малый. Нос не задирает, ну, вы понимаете, о чем я. Э, да вот его номер!..
Оркестр умолкает. Выставлен номер семь. Взрыв аплодисментов, переходящих в овации, когда поднимается занавес. На сцену выходит толстяк в помятом фраке.
— Леди и джентльмены, — провозглашает он. — Сегодня я имею честь представить вам того, чье имя и так, как говорится, знакомо всем. Благодаря ему, тому самому герою, кого я сегодня имею честь вам представить, наша обожаемая Англия больше не корчится под безжалостной пятой чужеземных оккупантов. Именно гений этого героя и его, если можно так выразиться… э-э… гений без посторонней помощи выбрал единственно верный путь, как изгнать свирепых захватчиков из домов и дворов наших. Именно этот герой сначала дал завоевателям сцепиться, распушивши хвосты (если мне позволено будет процитировать), как всем известные два кота из Килкени[150] когда-то, а затем твердо, без оглядки, выступил в рядах с другими героями — надо ли объяснять, что я о наших бравых бойскаутах? — и немедля показал, где раки зимуют, немногим оставшимся.
Здесь оратор поклонился и, пока зрители аплодировали, пополнил запас воздуха. Когда багровый колер понемногу сошел с его лица, он поднял руку.
— Мне остается добавить, — продолжал он, — что наш герой будет выступать исключительно в театре-варьете «Палас», а его гонорар составит цифру, неслыханную в истории мюзик-холла. Он получает весьма внушительную плату — тысячу сто пятьдесят фунтов в неделю, не больше, не меньше.
150