Уголком глаза я заметил, как Лумас смутился и замигал при упоминании о цветах, затем специально отвернулся, избегая взгляда Ровака.
— Вчера вечером я был в вашем клубе, — продолжал я, обращаясь к одному Роваку. — И кого, как вы думаете, я там встретил? Разумеется, доброго малого Харви, который устроил бал для парочки ваших самых сексуальных девушек, сидевших за его столом. И такому парню потребовался клуб одиноких сердец? — спросил я себя. — Кто-то мне сообщил, что он постоянный посетитель вашего клуба, мистер Ровак, и пользуется репутацией необычайно щедрого прожигателя жизни и одновременно настоящего волка. Я подошел к его столу поздороваться и застал там все того же Стива Лумаса.
— Крайне сожалею, — вежливо прервал меня Ровак, — но я не улавливаю смысла всего сказанного вами.
— Двоюродная сестра Пэтти Келлер работает в вашем клубе, — терпеливо заговорил я. — Стерн, с которым у Пэтти было свидание через «одинокие сердца», является постоянным клиентом вашего клуба. Лумас, его приятель, называющий его Ромео, работает у вас. А затем сегодня утром я узнаю еще об одном чрезвычайно важном совпадении. Оказывается, вы являетесь не только владельцем «Экстраваганцы», но вам также принадлежит пятьдесят процентов акций «Клуба счастья Аркрайта».
— Разве существует какой-то новый закон против законных инвестиций?
— Нет, насколько мне известно. Мне просто любопытно узнать, когда совпадения перестанут выглядеть таковыми. Я решил, что вы могли бы это мне объяснить.
Ровак извлек из кармана рубашки сигару, откусил кончик, сплюнул его в сторону, сигару же раздраженно зажал зубами.
— Я не вижу тут никаких совпадений! — Он нашел спичку и зажег сигару, на мгновение отвернув в сторону лицо от дыма. — То немногое, что мне удалось понять из ваших слов, — это что вы расследуете причину самоубийства несчастной девушки, так? Ну так я во второй и последний раз повторяю: я никогда даже не слышал про нее, пока вы не сообщили мне ее имени. А совпадение является всего лишь проклятым совпадением!
— Может быть, вы соизволите подойти к этой истории с другой стороны? — вежливо осведомился я. — Дело сложилось так, что случайно вы стали центральной фигурой случившегося. Это сильно облегчает мою задачу, поскольку вы знаете всех заинтересованных лиц. К примеру, того же Харви Стерна. Расскажите мне про него.
— Все, что мне известно про Стерна, вы сами уже сказали, — хмыкнул он. — Невысокий толстяк с красной физиономией. И он должен продавать колоссальное количество цветов, если те суммы, которые он тратит в моем клубе, могут служить индикатором.
— Можете ли вы представить, почему человек, тратящий большие деньги в вашем клубе, надумал стать одновременно членом вашего же клуба одиноких сердец?
Ровак сердито хмыкнул, нахмурился и покачал головой:
— Нет, извините, не могу…
— Теперь, возможно, вы начинаете понимать, почему я так поражен подобным совпадением, — сказал я, — в особенности той частью, где фигурирует Харви Стерн.
— Вы полагаете, что Харв Стерн послужил причиной самоубийства этой особы? — недоверчиво спросил Стив Лумас.
— Не мучайте себя неразрешимыми вопросами, Стив, — добродушно посоветовал я. — Я же понимаю, сколько сил у вас уходит на то, чтобы тренировать такую потрясающую мускулатуру.
— Это не праздный вопрос, — буркнул Ровак. — Вы тоже это предполагаете?
— Возможно.
— Вижу, вы чрезвычайно озабочены тем, чтобы установить, почему эта бедняжка покончила с собой. — Он с любопытством посмотрел на меня. — Разве это так уж важно, Уилер? Я хочу сказать, ну, например, вы докажете, что она покончила с собой из-за Стерна, и все равно ничего не сможете предпринять, правда? Наверное, так стыдно говорить, но ведь нельзя считать преступником человека, из-за которого кто-то наложит на себя руки?
— Да, если только Пэтти Келлер действительно покончила с собой, — вкрадчиво произнес я.
Ровак несколько минут попыхивал своей сигарой, его жестокие глаза уставились прямо на меня.
— На этот счет существуют сомнения? — спросил он наконец.
— И очень большие, — подтвердил я. — Причем они все усиливаются.
Под сильным загаром Лумаса внезапно появился сероватый оттенок.
— Я читал про этот случай в газетах, — заговорил он хрипловатым голосом. — Там написано, что она спрыгнула.
— Я сам свесился из окна, пытаясь уговорить ее передумать, — сказал я со вздохом. — Я был уверен, что она меня послушается, Понимаете, она уже возвращалась назад, чтобы войти в комнату, но внезапно пошатнулась и упала. Она вовсе не спрыгнула.