— Прекрасный способ покончить с собой, — пробормотал он. — Как же я раньше не додумался.
Сквозь туман в глазах он начал вглядываться, пытаясь обнаружить, где же именно находится вена. Когда ему показалось, что он нашел ее, Феннер вдавил шпенек в кожу и попытался проколоть. Ничего не получилось. Он надавил сильнее, но почувствовал лишь боль. Наконец показалась капля крови. Изнемогая, он процарапал кожу, надрезая вену. Кровь струей хлынула из раны. Измученный, Феннер опрокинулся навзничь. Он словно плыл в каком-то сверкающем тумане.
Бесплотная тень словно материализовалась из этого тумана. «Уж не ангел ли спустился ко мне?» — подумал Феннер, и вдруг узнал — это была Кэрли. Она склонилась над ним и что-то сказала.
— Хэлло, беби, — прошептал он.
Комната постепенно принимала четкие очертания, туман рассеивался. Позади Кэрли стоял маленький человечек с козлиной бородкой. Кэрли и незнакомец о чем-то тихо разговаривали, обрывки фраз доносились до Феннера, но он никак не мог уловить смысл.
— Самое опасное позади. Кризис миновал. Теперь он нуждается только в отдыхе, — наконец разобрал Феннер. — Если случится что-нибудь непредвиденное, тут же вызывайте меня.
— Пить!.. — прошептал Феннер и вновь погрузился в забытье.
Очнувшись, он почувствовал себя значительно лучше. Угнетающий шум в голове почти исчез, в глазах не двоилось. Кэрли сидела рядом с кроватью. Ее глаза были красными, словно она уже давно не спала.
— Бог мой!.. — начал было Феннер, но Кэрли положила прохладную ладонь на его губы.
— Не надо ничего говорить, — сказала она. — Все самое страшное позади, ты должен отдохнуть и набраться сил.
Феннер закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Ничего не получалось. Он лежал на мягкой постели, боль почти покинула тело. Он снова открыл глаза. Кэрли принесла воды.
— Нет ли чего покрепче? — спросил он.
— Ты, гладиатор! — возмутилась Кэрли. — Едва не отдал Богу душу, а туда же! Ты больной, поэтому бери, что дают.
Феннеру ничего не оставалось, как безропотно выпить воду. Возвращая чашку, он спросил:
— Так все же, где я?
— В моей комнате, на Уайт-стрит.
— Слушай, беби, может быть, ты внесешь некоторую ясность? Как я очутился здесь?
— Это слишком долго объяснять. Спи, а завтра я все объясню.
Феннер приподнялся на локте, опасаясь вновь почувствовать боль. Но боли не было, только страшная слабость во всем теле.
— Сколько прошло времени? — требовательно спросил он. — Это очень важно.
Кэрли глубоко вздохнула.
— Хорошо, хорошо, но лучше бы ты отдохнул.
Феннер откинулся на подушку, не спуская взгляда с Кэрли. Та наморщила лоб, затем спросила:
— Найтингейл был очень зол на тебя. Чем это ты ему так не угодил?
— Не помню.
Кэрли недоверчиво фыркнула, но продолжала:
— Он сообщил мне, что Пио, скорее всего, утопил тебя в заливе, но не сказал, из-за чего. Но когда злость Найтингейла несколько улеглась, он занервничал, так как не был уверен в том, что ты уже мертв, а как-никак тебя рекомендовал Кротти. Он отправился в новую резиденцию Карлоса, и ему удалось вытащить тебя оттуда. Он же и привез тебя сюда, прислал врача и приказал мне ухаживать за тобой.
Феннер никак не мог поверить в такое отношение к нему маленького гробовщика.
— Как это такому малышу удалось вытащить меня оттуда и Карлос не помешал ему?
Сдерживая зевок, Кэрли махнула рукой.
— Карлоса там не было, они все вернулись в отель.
— Понимаю, — протянул Феннер, хотя ничего не понимал. Несколько секунд он молчал, потом задал вопрос, который давно мучил его: — Какое сегодня число? — затем, когда она ответила, воскликнул: — Как, еще май? — По всему выходило, что прошло только четыре дня с тех пор, как он покинул Глорию. А казалось, прошло гораздо больше времени.
— А что поделывает сейчас Карлос?
Кэрли вновь зевнула.
— Ищет тебя по всему городу, но пока не догадывается, что мы с Найтингейлом замешаны в этом. Может, позже и сообразит, что к чему, так как голова у него варит.
Феннер провел рукой по волосам, ощупывая череп.
— Вряд ли он придет в восторг, узнав, кто помог мне сбежать.
— Естественно, — согласилась Кэрли. Еще раз зевнув, она сказала: — Кровать достаточно широкая, и я полагаю, что не очень помешаю, если посплю рядом.
Феннер улыбнулся.
— Разумеется. Располагайся и отдыхай.
Кэрли вздохнула и вышла. Когда она вновь вернулась, на ней был халат из верблюжьей шерсти. Не снимая его, она улеглась рядом.
— Твоя ночная сорочка не очень романтична, — заметил Феннер.
— По крайней мере, она не вызывает у тебя ненужных эмоций. — Она повозилась немного, устраиваясь поудобнее, и закрыла глаза. — Ты даже не представляешь, как я устала, ухаживая за тобой столько дней.
— Я тебе верю, — добродушно хохотнул Феннер. — Хочешь, я спою тебе колыбельную песенку?
— Согласна, — сонно пробормотала она и тут же уснула.
Феннер вслушался в ее дыхание, потом попробовал поразмышлять. Но мысли тупо ворочались в голове, и он никак не мог сосредоточиться. Сон подкрался незаметно.
Разбудило его утреннее солнце. Он открыл глаза и окинул взглядом спальню. Мысли были ясные, тело больше не болело. Хотя слабость еще ощущалась, но по всему было видно, что силы возвращаются.
Кэрли села на постели, сощурив глаза от яркого света.
— Привет! Как ты себя чувствуешь?
Феннер улыбнулся, дотрагиваясь до ее плеча.
— Ты молодец, — сказал он. — Почему ты так заботлива ко мне?
— Не забивай себе этим голову, — она повернулась к нему. — Ты мне показался очень милым уже в момент знакомства, и, по-моему, я ясно дала это понять.
Феннер обнял ее за талию. Она закрыла глаза и подставила губы для поцелуя. Грех было отказать девушке в этом.
— Я не должен терять голову, — пробормотал Феннер.
Кэрли внезапно рассмеялась.
— Почему же? Я ведь не сопротивляюсь…
— О чем ты думаешь? — спросил Феннер некоторое время спустя.
Она нежно погладила его по лицу.
— Я думаю, что мне не повезло, что я встретила такого человека, как ты, слишком поздно.
Феннер серьезно глянул на нее.
— У тебя не должно быть таких мыслей.
Она засмеялась, но глаза ее остались грустными.
— Сейчас я приготовлю завтрак, а бритву и все прочее ты найдешь в ванной.
Когда он закончил туалет и вышел из ванной, завтрак уже стоял на столе.
— Бог мой, как вкусно пахнет! — сказал он, садясь. Халат, обнаруженный им в шкафу и принадлежащий, скорее всего, Найтингейлу, отчаянно жал под мышками.
Кэрли засмеялась:
— В этом халате ты похож на сбежавшего из сумасшедшего дома пациента.
Феннер, как голодный волк, набросился на еду, и Кэрли вскоре вновь отправилась на кухню за добавкой.
— Я вижу, ты не жалуешься на аппетит, — заметила она.
— Я в полном порядке, так что нужно восстанавливать силы. Скажи, Найтингейл занимает много места в твоем сердце?
Она налила ему чашку кофе.
— Я с ним уже два года и привыкла к нему. Он очень мил, и, возможно, я ему даже нравлюсь. Так что нужно доставлять ему удовольствие и делать его счастливым.
Феннер кивнул, допил кофе и закурил сигарету.
— А Тейлор? — спросил он. — Что это за птица?
Лицо Кэрли помрачнело.
— Влюбившись однажды — будешь любить всю жизнь, — с горечью сказала она. — Но я не собираюсь разговаривать на эту тему.
— Так ты все знаешь?
Кэрли начала убирать тарелки.
— Мы все знаем.
— Найтингейл?
— И он тоже.
— И все же Найтингейл вытащил меня.
— У него долг по отношению к Кротти, — сказала она, выходя на кухню.
Феннер задумался. Когда Кэрли вернулась, он сказал:
— Неужели нет выхода, малышка? Ты и я наверняка что-нибудь придумаем.
Кэрли наклонилась над столом, недоверчиво глядя на Феннера.