— Кха-ах…
Не в состоянии говорить, Астон лишь хватал ртом воздух, но его глаз уже начал смыкаться.
— И да, чуть не забыл. Теперь я работаю на тех, кто запер тебя здесь и разрушил твое Королевство. Не знаю, в курсе ли ты, но они планируют прибрать к своим рукам оставшиеся города, позволив мне восседать в них. И не беспокойся, я сделаю все, чтобы твои сограждане вспоминали о тебе, как о пережитке прошлого, который довел их страну до распада. Полагаю, историки будут еще долго говорить о том, как ты все это просрал за одну ночь.
Развернувшись, Авелин ушел в темную часть комнаты, попутно напевая веселую мелодию, оставив Астона истекать кровью.
Цоканье ботинок и пение черноволосого парня — последнее, что услышал король, перед тем, как его искаженное пытками сознание погрузилось во мрак.
Несмотря на то, что по новому календарю Отвергнутых сейчас шел декабрь, на небе светило приятное летнее солнце, а листья на деревьях и не думали опадать. Но даже это не могло скрасить впечатление от места, в котором слово «упадок» приобрело перманентное состояние.
В Слеиме и без того было ужасно, а когда в город пришли захватчики, люди погрузились в еще большую депрессию. Но несмотря на явную неприязнь, здесь не было тех, кто мог бы противостоять мощи Отвергнутых, а потому армия Сэдэо и Хитори не получила никакого сопротивления, когда вошла в город.
В тот же день Отвергнутые сместили старого управленца с поста и поставили на должность руководителя Авелина, дав ему в подчинение батальон «Омега». И так как этот батальон был сформирован уже после вторжения в Преих, то и вступили в него бойцы, не участвовавшие в боях.
Такими были и бойцы из отряда «Goose company», чья задача заключалась в непрерывном патрулировании окраины Слеима.
— База, говорит Гусь-1. В квадрате Б-4 все спокойно, прием.
Солдат, на котором красовался специальный наплечник, указывающий на его звание сержанта, докладывал в командный штаб Слеима, пока другие члены отряда терпеливо дожидались его, сидя на скамейках.
— Принято, Гусь-1. Продолжайте патруль до следующего сеанса связи, прием.
— Вас понял, База. Конец связи.
Убрав руку от уха, сержант повернулся к отряду и отдал свой приказ:
— Ладно, отдохнули и хватит. Квот, Харт и Третий — вы встаете в караул у таверны на набережной. Ай’Джи, Глитч и Секира — патруль от складов до северной башни. Все остальные идут за мной.
— Так точно!
Встав с насиженных мест, солдаты достали оружие и разделились на группы, после чего каждый побежал на заданный ему квадрат. Сейчас тут остались только сержант и два бойца, которые дожидались действий со стороны первого.
— Дрозд, Морж, мы отправляемся…
— Верс, маршрут не меняется, мы уже запомнили. Давай обойдемся без стандартных протоколов.
Тот, кого звали Моржом, перебил сержанта по имени Верс на середине предложения, однако тот не выглядел раздраженным. Скорее, такое отношение к старшему по званию не понравилось другому бойцу.
— Гусь-2, протоколы были составлены не для того, чтобы ты нарушал их каждый раз, как мы встаем в патруль. Да и не слишком ли ты фамильярен с командиром?
— Не называй меня кодовым именем, Дрозд, мы не на операции. А мое отношение одинаково ко всем братьям, так что я не понимаю суть претензии, — возразил Морж.
— Суть в том, что ты плюешь на все нормы, за что нам часто попадает… А я не хочу снова предстать перед высшим личем, так что веди себя как подобает простому рядовому!
— У нас одно звание, гений!
От каждой такой ссоры у Верса начинала болеть голова, и эта не стала исключением. Хоть он не понимал, как скелет, лишенный мозга, может ощущать фантомную боль, но он не желал и дальше думать об этом, а просто хотел, чтобы все наконец прекратилось.
— Вы оба, закончили. Морж, я буду говорить по протоколу до тех пор, пока ты не станешь главным в отряде. Дрозд, мне все равно, как ко мне обращаются. Пока вы выполняете приказы, можете звать меня как вам угодно.
Услышав недовольный тон сержанта, оба бойца забыли о предыдущей перепалке и вновь вернули себе приличный вид.
— Ха-а. Надеюсь, мне не придется к этому возвращаться. Идем.
— Есть.
Встав за сержантом, Дрозд и Морж достали оружие из-за спины и зашагали вдоль улицы, осматриваясь по сторонам.