Мальчики встали, переглянулись, вздохнули.
– Я считаю, надо сказать, – шепнул Валерка. – А? Тимка?
Тимсон только рукой махнул: чего уж тут, мол!
– Товарищ Плотников, – начал Валерка, – мы вам все скажем. Только нам надо спросить у нашего командора разрешение.
Они и не подозревали, что переживал в эти минуты сам их командор. Дело в том, что Капка, едва лишь Ангелина Никитична увела с собой в кабинет Валерку и Тимсона, сразу понял, о чем пойдет речь.
– Если что, блесни! – крикнул он вдогонку.
Не дождавшись сигнала, он сам незаметно подошел к дверям кабинета, приоткрыл их и слышал весь разговор. В душе у Капки долго шла борьба. Он знал, что Валерка и Тимсон сами никогда не выдадут, не назовут его. Но прятаться за спиной товарищей он не хотел. А войти и самому все рассказать не решался. Пожалуй, на смех подымут, да еще директор тут, как назло. Однако положение Валерки и Тимсона было столь затруднительным, что Капка решил выручить их, что бы потом ни было…
Заскрипела тяжелая дверь, и в комнату, остановившись на пороге, просунулся сам Капка.
– А, победитель! – приветствовал Капку товарищ Плотников. – Честь города отстоял. Спасибо! – Он крепко пожал своей огромной рукой Капкину ладонь. – Так ты еще и… как это там у вас… синегорец ко всему?!
Капка кивнул головой, теребя пряжку пояса.
– У меня на заводе работает, – вмешался директор Судоремонтного, – у Матунина, мастера. Одним из первых, бригадир!
– Так это ты, значит, самый главный у них? – Плотников мотнул головой в сторону мальчиков.
– Командор, – чуть слышно признался Капка, густо покраснев.
– Ну, командор, вот ты нам и изложи все как есть. А мы послушаем. Нам же тоже хочется знать. А то живем в одном городе с такими ребятами и даже не догадываемся, что есть у нас какие-то синегорцы.
Он с дружелюбным любопытством разглядывал Капку и его адъютантов.
– Только уж условие – не смеяться, – предупредил Капка и как мог рассказал товарищу Плотникову о лагерной игре, от которой все пошло, о синегорцах, об Арсении Петровиче Гае, которого Плотников тоже, как видно, считал хорошим человеком, потому что сочувственно закивал, когда Капка назвал имя Гая.
Капка рассказывал, с жадным доверием вглядываясь в лицо Плотникова и стараясь уловить, понимает ли он их затею, их мечту, сочувствует ли он ей или смеется в душе, а быть может, считает дурной блажью. Он рассказывал, а Валерка от волнения тоже шевелил губами беззвучно, не решаясь подсказать командору, когда тот останавливал-ся, подыскивая нужные слова. Тимсон же слушал Капку и удивлялся, как это может такой сравнительно еще молодой парень говорить столь длинно и складно. Но вот Капка кончил свой рассказ. Плотников молчал. Потом вынул коробку папирос, достал одну, закурил.
Мальчики смотрели на него, ожидая ответа.
– Ну, в общем, мы с тех пор играем так, – попробовал дополнить Валерка.
Капка резко осадил его:
– Это, может быть, ты играешь, а я, например, лично не играю, а действую так.
Плотников вдруг тепло и загадочно улыбнулся:
– Интересно задумано. Свежая голова у Гая была. Почему же вы только тайну такую храните?
– А чего зря раззванивать! – уклончиво отвечая Капка.
– Погоди. Скромность – это одно, а скрытность – совсем уж другое дело. И ни к чему, мне кажется, тут такую таинственность напускать. Ну, вначале попробовали про себя, а дело получилось. Хватит в прятки играть. А тебе, Бутырев, в комсомол надо. Не комсомолец еще? Правда, парень ты еще очень молодой, да тебя примут, раз ты производственник хороший и организатор, видимо, неплохой.
– А чего я буду делать там?
– Ну вот, здорово живешь! То же самое и будешь делать, но только лучше будешь делать. Увереннее. Яснее. И помогут тебе когда надо. И поправят вовремя.
Директор Судоремонтного и начальник школы юнгов с интересом следили за этой беседой.
– Синегорцы… синегорцы… – повторил Плотников. – Вон какое имечко приняли!
– Конечно, Иван Акимыч, – вмешалась Ангелина Никитична, – уж играли бы…
– Мы не играем, – повторил Капка.
– Ну, я не знаю, как у вас там называется…
– Дело не в названии, а в делах хороших… – возразил Плотников. – А что это все-таки за герб такой? – проговорил Плотников, разглядывая бумажку, на которой был нарисован знак синегорцев. – Погодите, погодите, где это я уже видел его?.. Стоп!.. Да я же у Юрки, у сынишки моего, в тетрадке это видел! Он что-то там вычерчивал схожее, помнится мне…
Плотников вскинул голову и посмотрел на мальчика.