…утешая ~ гласом своим сладкопесневым — «Сладкопеснивые» в источниках называются сирины, а не Алконост. См. примечание Ремизова на С. 536.
…открывались нетленные мощи… — Парфений упоминает в своей книге многие случаи «открытия костей» и подробно описывает один из них, когда во время всенощной «из сухой кости, из главы, из тех отверстий, где были уши» истекло «неизреченное благоухание», так как при жизни этот инок любил слушать слово Божие (С. 191).
Рака — ковчег для мощей. На Афоне они не помещались в раку, а складывались в специальные открытые стеллажи — костницы.
…хоть топор повесь… — Далее излюбленный Ремизовым прием — реализация этой метафоры.
Угомон — покой, тишина, отдых, сон, про последний говорят: «угомон тебя возьми».
…песоподобный монах Саврасый… — Имя Саврасия восходит, скорее всего, к гиппониму Савраска (кличка лошади светло-гнедой с желтизною масти) и указывает как на его половую мощь, так и на связь с нечистой силой (лошадь в фольклорной традиции посвящена водяному). Ссылка на «песоподобие» — типичный для Ремизова прием ложной мотивировки.
Так ни кожи, ни рожи, высокий и постный, одна челюсть большая, другая поменьше, а нос громадный… — Портрет Саврасия заимствован из «Повести о тютюне». Древний старец так описывает демона Галафа: «встретил я на пути высокого мужа одна челюсть была у него больше, другая меньше и нос громадный» (С. 86). Кроме того, Ремизов актуализирует здесь не только основное, но и эвфемистическое значение слова «нос». Подробнее об этом лейтмотиве в его творчестве см.: Безродный М. Генезис лейтмотивов у А. М. Ремизова // Русская филология. Вып. 5: Сб. с гуд науч. работ филол. фак. Тарту, 1977. С. 98-109.
Вретище — одежда из грубого холста, рубище.
Поналетят мухи — и почнут ходить… — В «Кукхе» этот мотив Ремизов возводит к рассказу Розанова: «летом после обеда прилег на диван в халате, замечтался, и села сюда муха и стала ходить, не согнал — ходит и ходит» (С. 22).
Улива — здесь: жидкость, синоним «кукхи» в ремизовской «обезьяньей» терминологии.
…зря Саврасиево действо… — Намек Ремизова на название собственной пьесы «Бесовское действо над некийм мужем, а также смерть грешника и смерть праведника, сиречь прение Живота со Смертью» (1907), разоблачающий перед «посвященными» истинную сущность Саврасия.
Хитон — в библейские времена нижняя одежда у священников, которая надевалась на голое тело, как рубашка, и была с рукавами; в Библии так иногда называется и одежда вообще.
…пришла зима, установился санный путь… — Отсылка к русским метеорологическим реалиям. Однако и Парфений, отмечающий, что, когда в России «бывает зима, холод, мороз, во святой Горе Афонской, напротив, самый приятный воздух, трава зеленая и цветы цветут», рассказывает о случившемся здесь десятидневном снегопаде (С. 168).
В келий у Саврасия стояла печурка… — Парфений между прочим замечает, что в кельях на Афоне «печей нет, только некоторые русские себе поделали» (С. 196).
Этими мравиями он и пользовал плешь… — В «Кукхе» Ремизов упоминает о том, что в Исповеднике (Чине исповедания) содержится рассказ «о падении с мравием, и о проч. из монастырской практики» (С. 22). Кроме того, в этом пассаже «игра» с эвфемистическим смыслом слова «плешь» и словом «пользовать» в значении «лечить».
Нюх. — Старец Нюх наделен в ремизовском повествовании чертами св. Василия Великого из второй буковинской легенды о табаке. Подробнее об этом см. ниже. Имена старцев — Нюх и Дух — тоже намек на благоуханное дьявольское зелье.
Акафист — церковное хвалебное песнопение в честь Госпола, Богоматери и святых.
…до Великого Четверга — Страстей Господних — То есть до четверга на последней, Страстной неделе Великого поста.
Заголя зад… — Далее, несмотря на то что действие происходит под Пасху, описывается кощунственная оргия, которая сродни именно святочным беснованиям с их «блудосмесительным» смыслом. Так, игумен, наигрывающий на сопели, уподобляется скомороху. Здесь же в неявной форме упоминаются и маски («кошачьи морды строят», «собачьи морды строят»). И все собравшиеся в храме, включая старца Нюха, исполняют бесовский танец «козловак».
Четверговая свеча — ее зажигают в храме во время чтения страстей Христовых в Великий Четверг на Страстной неделе Великого поста, а затем стараются с огнем донести до дома, где зажигают от нее лампады; этой свече приписывают особое значение: ее дают в руки умирающим, зажигают во время грозы, трудных родов и т. д.
Русалочий Великдень — четверг на так называемой Русальной неделе (седьмая после Пасхи неделя Святых Отцов), когда справляется Семик. В этот день собирают травы, украшают дома березками, плетут венки, гадают о будущем и поминают «заложных покойников», в том числе и русалок. По некоторым данным, этот праздник связан с древними языческими Русалиями, а значит, с разгулом нечистой силы.