И то, что ты мне дал, верну с избытком я».
О небо! Я шестой десяток доживаю;
Что значит бешенство разбойников — я знаю;
Не раз ночной порой, свой выхватив клинок,
Я в бегство обратить бродяг полночных мог;
Убийц, изменников с собой я видел рядом,
И слуг, хозяину несущих кубок с ядом,
И тех, кто без молитв предсмертных умирал;
Знал Борджа, Сфорцу я и Лютера встречал, —
Но все ж такого я не видел преступления:[18]
Здесь гость хозяину наносит оскорбленье!
Был не таков мой век. Такой измены вид
Вдруг старца ужасом в дверях окаменит,
И он, под тяжестью ужасного страданья,
Как надмогильное застынет изваянье.
Испанцы, мавры! Как такой злодей живет!
О Сильва, слушайте! О доблестный мой род!
Прости, что пред тобой я, гневом ослепленный,
Гостеприимства мог на миг забыть законы.
О герцог!
Замолчи!
Вы, предки! Прям ваш взгляд;
Вам небо видимо, и знаете вы ад.
Скажите, кто же он, тот человек, — откуда?
То не Эрнани, нет: предатель он, Иуда!
О, дайте наконец, я вас молю, ответ!
Могло ль подобное случиться с вами? Нет!
О герцог!
Видите? Он говорит, бесчестный!
Что замышляет он, о предки, вам известно, —
Не слушайте его. Обманщик он и ждет,
Что кровь рука моя в своем жилье прольет,
Что я таю в груди, забыв веленья чести,
Как в день Семи голов,[19] одну лишь жажду мести.
Себя изгнанником сочтя, меня опять
Не Сильва — Ларою осмелится он звать.
Он скажет, что он гость и мой и ваш, сеньоры...
О предки! Гневные не отвращайте взоры,
Но рассудите нас.
О Сильва! Коль могло
Столь благородное явиться нам чело,
Столь сердце чистое, ум смелый и глубокий,
Так это вы, сеньор, хозяин мой высокий!
Я, говорящий здесь, виновен, я смущен.
Что я могу сказать, когда я осужден?
Да, я хотел украсть жену твою, — о боже! —
Бесчестьем запятнать твое хотел я ложе.
Всю кровь, что есть во мне, — пролей ее клинком
И, осушив его, не думай ни о чем.
Виновна я, не он! Лишь мне готовьте мщенье!
Молчите, донья Соль! Вот лучшее мгновенье.
Оно мое, мое! Нельзя его отнять.
Я должен герцогу здесь многое сказать.
О герцог, в смертный, час я клятвою старинной
Клянусь: виновен я, а донья Соль невинна.
Вот все. Виновен я, она чиста! Ты б мог
Вернуть доверье ей, мне — в грудь вонзить клинок.
Да, можешь бросить ты в дверях мол труп кровавый
И вымыть пол. Пусть так! Ведь ты имеешь право.
Ах, я всему виной. Люблю его...
Он мой!
Да, я люблю его.
Вы любите?
Постой!
Что там за шум?
Сеньор, то сам король с толпою
Несметною стрелков, при нем герольд с трубою.
Король! Удар судьбы!
Спросил он, почему
Ворота заперты.
Король? Открыть ему!
Погиб он!
Спрячься здесь скорей.
Моей судьбою
Теперь владеешь ты. И этой головою.
Я пленник твой.
18
19