Том 2. Драмы

Всем трем красавицам я предпочту Косе,

Горд

Сир! Осторожнее! Подслушивают все —

И, между прочим, муж.

(Показывает королю на де Косе, проходящего в глубине сцены.)

Де Косе — коротконогий толстяк, «один из четырех самых тучных господ во Франции», по словам Брантома.[43]

Король

Мне дела нет до мужа!

Горд

Диане Пуатье расскажет он к тому же.

Король

Пускай!

(Проходит в глубину сцены, разговаривая с дамами.)

Трибуле

(де Горду)

Так дразнит он Диану. Десять дней

Его величество и не заходит к ней.

Горд

А к мужу он ее не отошлет?

Трибуле

Уверен,

Что нет.

Горд

Отец прощен — и, значит, смысл потерян

Ей дорожить дворцом.

Трибуле

Но Сен-Валье — чудак!

Как он благословил такой неравный брак?

Как мог отец постлать супружеское ложе —

Уроду с дочерью, что, словно ангел божий,

В небесной прелести на диво сложена?

Как бросил он ее в объятья горбуна?

Горд

Действительно, он глуп. Я видел, как читали

Ему помилованье. Я стоял не дале,

Чем от тебя сейчас. Он побледнел и мог

Пролепетать одно: «Храни монарха бог!»

Решительно — сошел с ума!

Король

(проходит с г-жой де Косе)

Бесчеловечно!

Вы едете?

Г-жа де Косе

(со вздохом)

Увы! И муж со мной, конечно.

Король

Покинуть наш Париж! Но это же позор!

Круг избранных вельмож на вас покоит взор.

Ослеплены умы красою вашей нежной.

И в лучший миг, когда в сей жизни безмятежной

И каждый дуэлянт и каждый виршеплет

Вам лучший свой сонет и шпагу отошлет;

И ваших глаз огонь принудит всех красавиц

Беречь любовников и чувствовать к вам зависть;

Когда вы светочем явились для двора, —

Вас нет — и солнца нет, и ночи быть пора!

Забыть про этот блеск, бежать от всех успехов,

В провинциальный край безжалостно уехав! —

Г-жа де Косе

Молчите!

Король

Никогда!.. Что за каприз! К чему,

Вдруг люстры погасив, повергнуть бал во тьму?

Г-жа де Косе

Вот мой ревнивец, сир!

(Быстро отходит от короля.)

Король

Не муж, а сущий дьявол!

(К Трибуле)

Я ей читал стихи и сам катрен[44] составил.

Тебе показывал Маро[45] мои стихи?

Трибуле

Я не читаю их. Стихи всегда плохи,

Когда поэт — король.

Король

Дурак!

Трибуле

Простонародье

Рифмует «кровь» — «любовь» и дальше в этом роде,

А вы пред красотой должны быть без прикрас:

Стихи — лишь для Маро, а нежности — для вас.

Король рифмующий смешон!

Король

Сонеты дамам

Мне сердце веселят. Снабжаю Лувр тем самым

Крылами.

Трибуле

Чтобы стал он мельницей простой!..

Король

Я высеку тебя, негодник!.. Но постой!

Вот Куален идет!

(Быстро идет к г-же де Куален и говорит ей любезности.)

Трибуле

(в сторону)

Мчись, ветреник, по кругу —

То к этой, то к другой!

Горд

(подходит к Трибуле, показывая ему происходящее в глубине сцены)

Покинувши супруга,

Выходит де Косе. Бьюсь об заклад, сейчас

Уронит невзначай для короля как раз

Перчатку.

Трибуле

Поглядим.

Г-жа де Косе, с досадой следившая за вниманием, которое оказывает король г-же де Куален, роняет букет. Король покидает г-жу де Куален, поднимает букет г-жи де Косе и вступает с нею в разговор, как будто очень нежный.

Горд

(к Трибуле)

Ну что?

Трибуле

Вот это ловко!

Горд

Попался наш король.

Трибуле

А женщина — чертовка

Весьма ученая.

Король обнимает за талию г-жу де Косе и целует ей руки. Она смеется и весело болтает. В этот момент из двери в глубине входит де Косе. Де Горд показывает на него Трибуле. Де Косе останавливается и неподвижно смотрит на короля и на свою жену.

43

...по словам Брантома... — Пьер Брантом (1540-1614) — французский писатель, автор мемуаров, в которых дается живая картина придворной жизни и нравов того времени. Сочинение Брантома «Жизнь знаменитых людей и великих полководцев французских и иностранных» — один из основных источников Гюго при работе его над драмой «Король забавляется».

44

Катрен — четверостишие.

45

Маро Клеман (1496-1544) — один из видных поэтов французского Возрождения; состоял одно время на службе у Франциска I. В своих легких, изящных стихах, полных светлой жизнерадостности, он отчасти отразил нравы придворного общества. Однако Клеман Маро отнюдь не был таким беспринципным придворным угодником, каким изобразил его Гюго. Гуманист и свободомыслящий в религиозных вопросах, он часто обличал жестокость и несправедливость; много раз он подвергался гонениям и должен был окончить жизнь на чужбине.