Ух, тяжко! Шаг еще! Возьмите поскорей.
Ваш человек в мешке.
Посмотрим. Посвети-ка!
Как бы не так!
Чего боишься ты? Все тихо.
А вдруг ночной дозор, черт побери, стрелки?
Тут не до факелов! Шуметь нам не с руки.
Платите!
Ненависть стать счастьем захотела!
Хотите, помогу швырнуть вам в Сену тело?
Сам справлюсь.
А вдвоем скорее бы сошло.
Предать врага земле всегда не тяжело.
Я бы сказал — реке!.. Весьма доволен сделкой.
Хозяин, не сюда! На этом месте мелко.
Орудуйте скорей. Там глубже. В добрый час?
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Добыча! Вот он! Мертв! Взглянуть в последний раз?
Не стоит. И в мешке я вижу, что похоже!
Вот шпоры острые царапают рогожу.
Конечно, он!
Теперь смотри на нас, земля!
Вот это — шут, а здесь — останки короля!
Какого! Первого среди владык вселенной!
Вот я топчу его. И он проглочен Сеной,
Как склепом родовым. А саван — чем же плох?
Кто это совершил?
Я, бедный скоморох!
Но как опомниться, как торжество измерить?
Народы на заре откажутся поверить!
Что скажет завтра мир? Что скажет род людской?
Как будет потрясен развязкою такой!
Так кем же он смещен, какой судьбою злейшей —
Его величество, кумир наш августейший,
Принц Валуа, герой, чья грудь в литой броне,
Он, Карла Пятого соперник на коне?
Пред ликом вечности — удачник войн бывалых,
Чья поступь древних стен твердыни колебала!
Он, бившийся всю ночь при Мариньяно,[52] он,
За батальоном в бой бросавший батальон,
Когда же день настал, — да ведомо потомкам, —
Не шпагой дравшийся, а лишь ее обломком, —
Чьим подвигом была вселенная горда,
Король, кумир — и вдруг исчезнет без следа!
Во всем величии, средь челяди придворной,
Блистательный монарх вдруг выкраден проворно,
Так точно, как крадут у матерей ребят, —
Никто не знает кем, под громовой раскат!
Весь этот двор и блеск вдруг обернулись дымом!
Король, что поутру казался невредимым,
Исчез, рассыпался в воздушной пустоте,
Зажегся и потух, как молнии вон те!
Мы завтра, может быть, свидетелями будем,
Как, бочки золота показывая людям,
Глашатай заорет прохожим на пути:
«Пропал у нас король! Где короля найти?»
Вот чудеса!
А ты, дитя мое, бедняжка,
Отомщена теперь, — и он наказан тяжко!
Нужна мне кровь была, — за несколько монет
Купил ее!
Подлец! Ты слышишь или нет?
Дороже дочь моя всех королевских тронов!
Жила ведь, никого и пальчиком не тронув,
Ты взял ее, украл и через час вернул
Мне обесчещенной, и стыд ее согнул.
Ну что же, слышишь ты, — ведь это, правда, странно, —
Ты слышишь, я смеюсь, отмстивший невозбранно!
Да, да! Забывчивым я притворился так,
Чтоб усыпить тебя. И ты считал, простак,
Что гнев отца беззуб, что все легко и просто?
О, в схватке начатой мне не хватало роста!
Я слаб, а ты силен. Но слабый верх возьмет:
Кто ползал пред тобой — тот грудь твою грызет!
Ты мой!
Ты слышишь ли, ты, дворянин от века?
Я шут, я твой дурак, частица человека,
52