I
Сероглазый мальчик, радостная птица.
Посмотри в окошко на далекий склон:
Полосой сбегает желтая пшеница,
И леса под солнцем, как зеленый сон.
Мы пойдем с тобою к ласковой вершине
И орловской песней тишину вспугнем.
Там холмы маячат полукругом синим,
Так играют пчелы над горбатым пнем…
Если я отравлен темным русским ядом,
Ты — веселый мальчик, сероглазый гном…
Свесим с камня ноги, бросим палки рядом,
Будем долго думать, каждый о своем.
А потом свернем мы в чащу к букам серым.
Сыроежек пестрых соберем в мешок.
Ржавый лист сквозит там, словно мех пантеры,
Белка нас увидит — вскочит на сучок.
Все тебе скажу я, все, что сам я знаю:
О грибах-горькушах, про житье ежей,
Я тебе рябины пышной наломаю…
Ты ее не помнишь у родных межей?
А когда тумана мглистая одежда
Встанет за горой, — мы вниз сбежим свистя.
Зрей и подымайся, русская надежда,
Сероглазый мальчик, ясное дитя!..
II
Мы с тобой два знатных иностранца:
В серых куртках, в стоптанных туфлях.
Карусель кружится в ритме танца
И девчонки ввысь летят в ладьях…
Вдосталь хлеба, смеха и румянца,
Только мы — полынь в чужих полях.
Опустивши худенькие плечи,
Теребишь ты тихо мой мешок
И внимаешь шумной, чуждой речи,
Как серьезный, умный старичок.
Ноги здесь, а сердце там, далече,
Уплывает с тучей на восток.
Над лужком холмов зеленый ярус
Манит нас раздольной тишиной.
Бок шатра надул под ветром парус,
Собачонка лает за спиной…
Карусель взвевает свой стеклярус
И кружится, словно шар земной!
Солнце — наше, горы — тоже наши…
Ты послушай, что поет поток:
В голубой, для всех раскрытой чаше,
Тонет все — и запад и восток…
Будет жизнь и радостней и краше…
Хочешь, купим глиняный свисток?
На углу закрякали тромбоны:
Впереди двенадцать медных труб.
Сзади — пары, девочки-бутоны.
Сколько ярких, деревенских губ!
Закачались белые колонны
И пошли плясать в прохладный клуб.
Улыбнись, поправь свою подвязку,
Веет ветер, в путь зовет, злодей!
Мы в лесу напишем нынче сказку,—
Там, где пахнет сыростью груздей,—
Про людей, любивших смех и пляску,
Никого не мучивших людей…
III
Все местечко засыпает,
На закате — сноп пожаров.
С колокольни долетает
Девять медленных ударов.
Мальчик, спать!
Под немецкую перину, в исполинскую кровать.
Рано? Дай мешок со стула,
Перечтем-ка небылицу,
Как летал кузнец Вакула
На чертенке к нам в столицу.
Знаешь, да?
Эта сказка, словно песня у полтавского пруда…
Кот немецкий в удивленье
Водит спинкою сутулой.
Ты раскрыл глаза в волненье,
Ты умчался за Вакулой…
Вечер тих.
Электрическая лампа освещает нас троих.
Прочитали. Спит мальчишка.
Кот колдует на пороге.
На полу — родная книжка.
В небе — месяц златорогий.
Проживем!..
Завтра утром к водопаду на свидание пойдем.
IV
Кем ты будешь? Ученым, свободным ученым!
Мясников слишком много и так.
Над блевотиной лжи, над погостом зловонным
Торжествует бездарный кулак…
Дьявол сонно зевает,
Лапой нос зажимает:
Двадцать слов, корка хлеба и мрак.
Может быть, ты откроешь бациллу прохвостов?
Против оспы ведь средство нашли.
Гроздья лозунгов новых наряднее тостов,—
В середине — холодные тли.
Каин тучен и весел,
Нож сверкает у чресел,
Холм невинных все выше вдали…
Может быть, ты сумеешь в достаточных дозах
Суп из воздуха выжать для всех?
Укрощенное брюхо возляжет на розах,
Вспыхнет радость, беспечность и смех —
И не будет причины
Верить в святость дубины,
В ритуал людоедских потех.