— Хелло, джентльмены! — бодро воскликнул генерал Брэдли. — Больше жизни! Больше огня! Я не вижу энтузиазма. Может быть, у кого-нибудь есть возражения? Так милости просим. Не стесняйтесь. Высказывайтесь.
— Разрешите задать маленький вопрос, — мягко сказал де Латтр де Тассиньи, с преувеличенным интересом рассматривая ногти.
— Прошу вас.
— Вот вы говорите, мосье, — на левом фланге молодцы англичане, в центре молодцы французы, на правом фланге, гм… так сказать, молодцы греки и турки, а, простите за нескромный вопрос, где же молодцы американцы?
— Да, действительно, — оживился Монтгомери, — где же молодцы американцы?
— Как где? — удивился Брэдли. — Понятно, где! В Америке.
— Странно.
— Что странно?
— Странно, что молодцы американцы в Америке.
— Что же тут странного? А где же им быть?
— Вот это самое мы и хотим выяснить, — заметил Монтгомери.
— Да, мосье. Хотим выяснить, — сказал де Латтр де Тассиньи.
Генерал Брэдли поморщился.
— Господа! — воскликнул он. — Как вы удивительно рассуждаете! Надо же кому-нибудь быть в тылу.
В штабе западного союза в Фонтенебло снова воцарилось тягостное молчание.
— Н-да-с… — сказал Монтгомери.
— Действительно, — неопределенно поддержал де Латтр де Тассиньи.
— Что вы этим хотите сказать? — строго посмотрел на француза и англичанина генерал Брэдли.
— Чем хотим сказать?
— Этим. Этим вашим «н-да-с» и «действительно». Вы, кажется, намекаете, что мои молодцы американцы уклоняются от, так сказать, тягот походной жизни?
— Нет, мы не намекаем, — сказал Монтгомери, — мы просто интересуемся.
— Чем же вы интересуетесь?
— Мы интересуемся: почему молодцы американцы будут сидеть в Америке, а, например, молодцы англичане и молодцы французы будут проливать кровь? Это неправильно.
— Гм, — сказал Брэдли, — что же вы предлагаете?
— Я, например, предлагаю, — быстро сказал экспансивный француз, — такой план: молодцы англичане разбивают русских на левом фланге. Молодцы американцы разбивают русских в центре. Молодцы греки и турки…
— Э, нет, позвольте! — прервал его Монтгомери. — А где же будут в это время молодцы французы?
— Как где? — удивился де Латтр де Тассиньи. — Натурально где — во Франции. Раз они французы, совершенно естественно, что они должны находиться во Франции.
— Не подходит! — коротко буркнул Монтгомери.
— А вы что предлагаете?
— Я, господа, предлагаю следующее: молодцы американцы разбивают русских на левом фланге, молодцы французы разбивают русских в центре, молодцы греки и тур…
— Виноват. А где же в это время будут англичане?
— Англичане в это время будут на Британских островах. Это их место.
— Мерси.
— Что «мерси»?
— Мерси за такой стратегический план.
— Не согласны?
— Не согласен.
— Господа! Мосье! Джентльмены! — с некоторым раздражением воскликнул Брэдли. — Молодцам американцам незачем ехать в Европу, раз в Европе уже есть молодцы французы и молодцы англичане. Одни проездные билеты сколько стоят! Чистое разорение. Молодцам американцам найдется работа в свое время, а молодцы французы и англичане, раз уж они, так сказать, приехали…
— Вот именно — приехали!
— Э, нет! Не выйдет.
— Ну ладно, — сказал Брэдли. — Тогда я предлагаю такую комбинацию. Молодцы французы и молодцы англичане разбивают русских где-нибудь на правом или на левом фланге, молодцы греки и молодцы турки разбива…
— Знаем, знаем!
— Господа, прошу не перебивать! Молодцы греки и молодцы ту…
— Слышали уже.
— Нет, вы не слышали.
— Вы лучше скажите, что в это время будут делать молодцы американцы.
— Молодцы американцы в это время высадятся на берегу Персидского залива и с громкими криками «ура» бросятся…
— Виноват, — холодно перебил его Монтгомери, — я не расслышал: с какими криками бросятся американские молодцы? С криками «уран»?
— Не «уран», а «ура».
— Ах, простите, мне послышалось «уран», тем более что ваши молодцы действительно-таки привыкли с громкими криками бросаться на уран. Как только заметят, что где-нибудь появился уран, так сейчас же…
— Это к делу не относится.
— Ну нет. Даже очень относится.
— Ну, знаете, если уж на то пошло, то и ваши молодцы англичане, как только заметят где-нибудь чужую нефть…
— Это что? Намек?
— Не намек, а факт.
— Господа! Мосье! Не будем ссориться, — сказал француз. — По-моему, мы отклонились от вопроса.
— Верно! — оживился Брэдли. — Отклонились. Давайте лучше говорить на языке цифр. Выясним, какими силами мы располагаем. Мосье де Латтр де Тассиньи, сколько вы можете выставить дивизий?
— Сколько угодно! — бесшабашно воскликнул француз.
— О! Это порядочно. Но все-таки тридцать дивизий можете выставить?
— Хоть сорок.
— Великолепно! Так и запишем. Сколько у вас солдат в дивизии?
— Солдат?
— Ну да.
— Каких солдат?
— Обыкновенных.
— О мосье! — печально поднял глаза к небу француз. — Все, что угодно, но только не солдат. Откровенно вам скажу, насчет солдат у нас туговато. Все какие-то ненадежные солдаты. Того и гляди, повернут ружья и пушки не в ту сторону. Так что своих солдат не рекомендую. Просто-таки, по-дружески, не советую.
— Позвольте! Для какого же черта мы вам дали доллары? Мы хотим за свои доллары иметь ваши дивизии.
— Да господи ж! Разве мы против? Дивизий — сколько угодно, а уж насчет солдат — не ручаюсь.
— Тьфу! А у вас, Монтгомери?
— Что у нас?
— Дивизий у вас сколько?
— А я давно уже сказал, что две.
— А солдат?
— Каких солдат? — удивился Монтгомери. — Какие могут быть солдаты! Что вы, ребенок, что ли? Разве вы не знаете, что мои молодцы англичане сами принципиально не воюют? Это у нас, так сказать, традиционно. А там, где традиция, там, сами понимаете…
— К черту традиции! Мы вам даем доллары и хотим иметь за свои денежки солдат.
— Я с радостью! Да где их взять? И, откровенно говоря, на что наши солдаты? Свяжетесь с ними — неприятностей не оберетесь.
— Господа! Умоляю вас! Давайте не будем ссориться. Сделаем лучше так. Американцы будут сидеть в Америке, французы — во Франции, англичане — в Англии.
— А кто же будет воевать?
— Гм…
— Да, господа, действительно, кто же будет воевать?
Помолчали.
— Может быть, молодцы греки и молодцы турки? — осторожно сказал француз и тут же сам сконфузился.
— Вы еще скажете — Бенилюкс! — буркнул Брэдли.
— Попросил бы не выражаться, — холодно сказал Монтгомери.
Воцарилось еще более тягостное молчание.
— Итак, — бодро потирая руки, сказал Брэдли, — резюмирую: с левого фланга ударяют молодцы англичане, в центре молодцы бенилюксы, с правого фланга молодцы гре…
И снова повисло тягостное молчание.
1949
Случай с малюткой*
…И когда на больших вашингтонских часах стрелки приблизились к двенадцати, в дверь деликатно постучали.
— Ну, кого еще черт несет? — недовольно прорычал ночной дежурный Федерального бюро расследований.
— Можно? — раздался нежный голосок, и на пороге появилась прелестная детская фигурка с пальмовой веткой в руке. — Это я.
— Кто я?