Во время еды вестмены обсуждали подробности нашей охоты. Из разговоров выяснилось, что при виде убитых бизонов у них создалось другое впечатление о моей «глупости», чем первоначально.
На следующий день я принялся было за работу, но вскоре появился Сэм и сказал:
— Оставьте инструменты в покое, сэр! Мы предпочитаем сегодня кое-что интересное.
— Что же?
— Скоро узнаете… Седлайте вашу лошадь: мы сейчас поедем!
— На прогулку?.. Но меня ждет работа!
— Вот еще! Вы уже достаточно потрудились. Впрочем, я думаю, что мы к обеду вернемся. Тогда можете измерять и вычислять, сколько вам заблагорассудится!
Я предупредил Бэнкрефта, и мы отправились. Сэм вел себя по дороге очень таинственно, а я не говорил о том, что уже знаю его намерение. Мы ехали обратно по измеренной нами местности, пока не достигли западного края прерии, — места, которое вчера наметил Сэм. Здесь он спрыгнул с лошади и, тщательно привязав ее, пустил пастись. Затем он сказал мне:
— Слезайте, сэр, и крепко привяжите своего чалого! Мы здесь подождем.
— Но зачем же крепко привязывать лошадь? — спросил я Сэма, хотя отлично знал, в чем дело.
— Иначе вы легко можете ее лишиться. Я часто видел, как лошади в таких случаях удирали.
— В каких это случаях?
— Разве вы не догадываетесь?
— Нет.
— Угадайте-ка!
— Мустанги?
— Как это вы вдруг догадались? — спросил он, удивленно взглянув на меня.
— Я читал об этом.
— О чем?
— Что домашние лошади, если их крепко не привязать, охотно уходят с дикими мустангами.
— Черт вас возьми! Обо всем-то вы читали, и вас трудно чем-либо удивить! В таких случаях я предпочитаю неграмотных!
— Вы хотели меня удивить?
— Конечно!
— Охотой на мустангов?
— Ну да!
— Это не удалось бы вам! Человека можно удивить только чем-либо таким, о чем он ничего не знает. Вам бы все равно пришлось рассказать обо всем мне до прихода мустангов.
— Вы правы, гм… Ну, так слушайте: мустанги уже побывали здесь.
— Это их следы мы видели по дороге?
— Да! Они вчера здесь прошли. Это был передовой отряд, разведка! Должен вам сказать, что мустанги в высшей степени умные животные. В обе стороны и вперед они высылают маленькие отряды. У них имеются свои офицеры, совсем как в настоящем войске, а вожаком они всегда выбирают опытного, сильного и смелого жеребца. Пасутся ли они на одном месте или кочуют, табун всегда окружен жеребцами, затем следуют кобылы, и только в самой середине находятся жеребята: таким образом жеребцы защищают самок и жеребят. Я уже подробно описывал вам, как ловят мустанга с помощью лассо. Помните ли вы?
— Само собой разумеется!
— Кроме того, я вам часто говорил и повторяю еще раз: держитесь крепко в седле, а лошадь ваша должна сильно упереться в землю, когда вы натягиваете лассо, и происходит толчок. Если вы этого не сделаете, то упадете, а мустанг убежит, увлекая за собой на лассо вашу лошадь. У вас не будет больше скакуна, и вы станете, как и я, простым пехотинцем.
Он собирался продолжать, но вдруг остановился, указав рукой на находившиеся в северной части холмы. На них показалась неоседланная лошадь. Она мелкой рысью побежала вперед, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону, и втягивая ноздрями воздух.
— Вы видите? — шепнул Сэм. От волнения он говорил совсем тихо, хотя лошадь никак не могла услышать нас. — газве я не говорил вам, что они придут! Это — лазутчик, осматривающий местность, чтобы убедиться в ее безопасности. Хитрый жеребец! Как он извивается и всматривается во все стороны! Но нас он все-таки не заметит — нам ветер навстречу. Поэтому я и выбрал это место.
Мустанг повернул, прибавив ходу. Он бежал то прямо, о заоирая влево или вправо, пока не скрылся там же, откуда и появился.
— Вы наблюдали за ним? — спросил Сэм, — Как умно действовал, используя каждый куст для защиты, чтобы не быть замеченным! Разведчик-индеец вряд ли мог проделать это лучше!
— Вы правы, Сэм! Это прямо поразительно!
— Теперь он вернется к своему четвероногому генералу с рапортом, что воздух чист… Но они ошибаются, хи-хи-хи! Бьюсь об заклад, что через десять минут они будут здесь. Будьте внимательны! Знаете, как мы поступим?