Неумолимый ход времени начал раздражать фантастов с момента возникновения жанра. Символично, что произведение, из которого, как считают многие, выросла современная научная фантастика, называлось «Машина времени» (The Time Machine) и было посвящено возможности при помощи хитроумного устройства разорвать путы мироздания и совершать путешествия в прошлое или будущее. Впервые этот роман Герберта Уэллса увидел свет в 1888 г., но и спустя столетие с лишним не утратил актуальности, если судить по голливудской экранизации, сделанной уже в XXI веке.
Эта метаморфоза выглядит удивительно органичной и естественной, если мы попытаемся разобраться в причинах популярности подобных произведений. А популярность их — как среди читателей, так и среди авторов — огромна. О путешествиях во времени писали Айзек Азимов, Рэй Брэдбери, Роберт Сильверберг, Пол Андерсон, Фред Саберхаген, Марк Твен, Роберт Хайнлайн, Джеймс Баллард, Брайан Олдисс… И это только самые известные имена мировой НФ, а сколько трудилось над этой темой фантастов менее знаменитых! Да и о вкладе отечественных авторов забывать не стоит. Пусть он был более скромным, но Илья Варшавский, Север Гансовский, Александр и Сергей Абрамовы, Дмитрий Биленкин, Геннадий Гор, Кир Булычев, Ариадна Громова нашли свои, оригинальные повороты знакомого сюжета.
Но почему же так полюбились фантастам путешествия во времени? Вероятнее всего, потому, что овладеть секретом таких путешествий — значит победить судьбу, вырваться за пределы отведенного тебе исторического отрезка, в конечном счете — обмануть саму смерть. А это великий соблазн и источник сильнейших эмоций. Неудивительно, что задолго до Уэллса о перемещениях во времени писали такие классики литературы, как Теофиль Готье, Чарльз Диккенс и Вашингтон Ирвинг.
Собственно говоря, литературным изобретением Уэллса стала сама машина, которая позволила ему заглянуть в такие дали, какие раньше были доступны только автору библейского Апокалипсиса. Увиденное «за горизонтом» оказалось столь мрачным, что Уэллс никогда больше не возвращался к предсказаниям подобного рода (более того, в рассказе «Новейший ускоритель» он придумал, как замедлять течение времени). Однако у английского писателя мгновенно отыскались английские же эпигоны, чьи произведения заполонили книжные прилавки. При этом большинство из них предпочитало не механический, а ментальный способ путешествия, когда перед героем, погруженным в гипноз или принявшим наркотик, сами собой разворачиваются картины грядущего. Возможно, единственным исключением оказался роман Э. В. Одла «Заводной человек» (The Clockwork Man, 1923), а спустя десятилетие эстафету подхватили американские фантасты: в Соединенных Штатах как раз начинался «золотой век» НФ.
Впрочем, еще до этого Марк Твен в романе «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» (A Connecticut Yankee in King Arthur's Court, 1889) и Дж Коултон в романе «Фонарь монаха» (Friar's Lantern, 1906) использовали перемещения во времени, чтобы высмеять ностальгию по средневековому образу жизни, которая была в моде в определенных кругах. Совсем иное волновало Ральфа Милна Фарли, автора «Путешественника во времени» (1931), и Джона Тэйна, который написал «Поток времени» (1931): эти сочинители строили гипотезы насчет природы времени. Вскоре выяснилось, что в истории человечества есть периоды, особенно любопытные для фантастов, — скажем, эпоха динозавров. Первым отправил нашего современника в гости к ужасным ящерам тот же самый Тэйн — в рассказе «Перед рассветом» (1934).
Возможность встретиться со знаменитыми людьми прошлого также оказалась веским доводом в пользу путешествий. Первопроходцем стал Мэнли Уэллман, сочинивший рассказ «Дважды во времени» (1940). Несколько раньше Мюррею Лейнстеру пришла в голову идея, что во времени могут перемещаться не только отдельные люди, но и целые участки Земли. Он попытался представить, что произойдет, если разные участки будут перемещаться с разной скоростью, и написал рассказ «Бочком во времени» (1934). Та же идея впоследствии вдохновила Фреда Хойла на создание романа «Первого октября слишком поздно» (October the First is Too Late, 1964). Еще одну категорию произведений о путешествиях во времени составили истории о посещении наших дней пришельцами из будущего. Здесь пальму первенства следует отдать Генри Каттнеру, который вместе со своей женой Кэтрин Мур сочинил два замечательных образчика историй такого рода — «Твонки» (1942) и «Все тенали бороговы» (1943).
Удивительно, но языковой барьер, который наверняка встал бы перед путешественником во времени, до 1937 г. попросту игнорировался фантастами. Впервые эту проблему сформулировал Спрэг де Камп в своем дебютном рассказе «Полиглоты». А Энтони Бучер пошел куда дальше, использовав тот же прием при создании мрачной антиутопии о будущем, в котором Земля оказалась во власти фашистов, ведущих летосчисление с Рождества Гитлерова (повесть «Барьер», 1942). По степени мрачности с Бучером вполне мог бы посостязаться Т. Л. Шерред: в его рассказе «Попытка» (1947) изобретение приборов, умеющих прозревать время, привело к крушению всего миропорядка.