Неизвестно, какой дух вселился в него в тот момент. Было занятие физической подготовкой. Вся группа Рен разминалась, пиная футбольный мяч в зале, когда в дверях появился Широ. Волк в овечьей шкуре, вчерашний предатель и изменник - вот кем он казался Рен в тот момент. Она, конечно, не выдержала: расплакалась прямо перед ним и всей своей группой. Вот тогда в душе Морио что-то перегнулось, треснуло и обнажило клыки. Он загородил собой Рен от обидчика и был готов пустить в ход кулаки, несмотря на то, что в случае потасовки ушёл бы в нокаут первым. Это понимали все, и он в первую очередь. Но дух был сильнее.
Следующая ступень трансформации Морио в мужчину произошла в день, когда Брошенный по имени Катсуро совершил покушение на жизнь беззащитной Рен. Появившись в дверях больничной палаты в самый нужный момент, герой без промедлений и раздумий бросился на соперника. Им руководили не заботливые Хранители или звериные инстинкты. Нет, это было что-то на уровень выше. Это была его естественная сущность. Характер самой души, которая, вне сомнений, была чиста и благородна.
Если бы Рен могла в кого-нибудь влюбиться после всего, что произошло, это был бы Тамуро Морио. Но, к сожалению, несвоевременное вмешательство Рен в Мир Душ охладила её сердце. С тех пор она жила лишь мыслями об одном живом существе, и им был Нестор. Где бы он ни был и что бы с ним ни случилось. Всё, что было ей известно о его судьбе, это то, что он пожертвовал собой ради неё. Точка. А в глубине души мерцал огонёк, время от времени шептавший: “Он в порядке, он рядом”.
- Ямамото, не спи! - бодро воскликнул Морио.
Встрепенувшись, Рен обнаружила, что он уже расставил все треноги
и расположил художества в самом правильном порядке. В конечном итоге получилось, что любой посетитель сначала видел летние пейзажи, исполненные яркими оттенками. Затем шагал сквозь полную надежды, но неизбежно увядающую осень. Здесь освещение ламп приглушалось, а пасмурное настроение передавалось как нельзя лучше.
Вслед за осенью, конечно, шла зима. Морио удалось расположить самые холодные пейзажи под вентиляционной решёткой, где движение воздуха ощущалось сильнее и вызывало желание укутаться в тёплый плед.
А потом... Да, конечно, потом, обойдя колонну, зритель ступал во владения пробуждающейся весны. Здесь среди мольбертов спрятались горшочки с ароматными цветами, всю прелесть которых можно было почувствовать лишь в непосредственной близости.
- Прости, пожалуйста!
Рен стыдливо спрятала взгляд.
- Я совсем ничего не сделала, а ты...
- А я всего лишь помог тебе, - мягко перебил Морио. - Ты и так много сделала. Посмотри: пробилась на выставку, написала такие картины...
Парень провёл ладонью в опасной близости от холста, не тронув его. Там был изображён пейзаж в неизменном стиле: каждую травинку, каждый холм, каждый изгиб ландшафта был изображён иероглифами: слогами, словами, предложениями. Описание увядающего дерева образовывало само дерево, от могучего корня и до кончиков узловатых, скрючившихся ветвей. Описание кровавого заката превращалось в рваные облака, тщетно пытающиеся прикрыть пылающую наготу уходящего солнца. И так во всём.
- Не знаю, чего бы я добилась, если бы не твоя поддержка. И вообще не понимаю, почему ты до сих пор рядом, потому что...
- Не желаю слушать. Знаю, о чём ты хочешь сказать, - Морио отвернулся и почесал затылок. Волосы, мгновение назад напоминавшие ощетинившегося дикобраза, превратились в буйствующий смерч. - Я и сам об этом иногда думаю. Амика - моя сестра, в конце концов. Но... Но... Знаешь, я бы на твоём месте, может, тоже испугался. Нельзя винить человека за то, что ему не по себе.
- Спасибо! И снова спасибо, - Рен поклонилась другу, что случалось крайне редко. Он не увидел, но это и к лучшему. В смущении он окончательно теряет контроль над оттенками своего лица и в частности ушей.
- Скоро открытие, - неловко сменил тему Морио. Его взгляд метнулся к винтажным настенным часам, затем - в сторону парадного входа.
- Постараемся изо всех сил!
Рен в наигранной готовности сжала кулаки и издала жалкое подобие боевого клича. Кто-то из готовившихся участников выставки испуганно оглянулся, а кто-то действительно наконец заметил творчество Рен и решился подойти ближе, чтобы пересмотреть картины до того, как зал утонет в посетителях.
Успех - понятие непростое. Для кого-то успехом считается обычное внимание к его работам, а кому-то необходима похвала от всех и каждого, и желательно сопровождаемая песнопениями и вручением алмазного кубка.