В журнальном и «знаньевском» тексте после слов «Прислуга разбежалась, и это так и должно быть» (стр. 367), шла фраза: «Муж – во главе отряда боевой дружины, и это так и должно быть». Готовя текст для четвертого тома Полного собрания сочинений 1931 года, Серафимович снял эту фразу, существенно изменив, таким образом, психологическую ситуацию рассказа.
Пусто, черно, немо. – Далее выброшено царской цензурой. Восстановить не удалось.
Востроносый*
Впервые напечатано под заглавием «В бараке» в журнале «Русская мысль», 1906, № 6, стр. 125–130.
Рассказ был написан во время пребывания писателя в Ялте, в марте – апреле 1906 года.
В «Высказываниях автора» Серафимович писал: «В „Востроносом“ я хотел изобразить тип одного из многих в ту пору погромщиков-черносотенцев, входивших в организации „Союза русского народа“, „Михаила Архангела“ и пр. Зная наперед, что за избиение и истребление „жидов“, студентов и интеллигенции не будет никакого наказания, „востроносые“ чувствовали себя на улицах русских городов, как империалисты в завоеванных колониях…
Историю о выстреле сестры в больного погромщика рассказывал в кругу писателей Горький. Незамеченная, внимательно прослушала она исповедь насильника, подошла и выпалила в упор. Дело происходило в Западном крае после волны еврейских погромов. Время тогда было тревожное. Многие с револьверами ходили, и сестра тоже при себе имела оружие на случай нападения, потому что ей поздно ночью приходилось возвращаться с дежурства. Я эту тему разработал несколько иначе, чем Горький рассказывал. Прибавил свои собственные наблюдения над черносотенцами» (т. III, стр. 377).
До 1925 года во всех изданиях герой был не востроносым, а курносым. Рассказ получил заглавие «Востроносый» в Полном собрании сочинений, 1931, т. IV.
На площади*
Впервые напечатано в журнале «Новое слово», 1906, № 13–14, стр. 229–250.
Из письма Серафимовича к жене от 20 мая 1906 года видно, что рассказ был написан в Москве в мае 1906 года.
При включении в сборник рассказов А. Серафимовича «1905 год», М. 1935, в тексте были сделаны большие сокращения. Например, в журнальном тексте рабочий подробнее разъяснял мужику материальные выгоды, которые ему принесет свобода. Путем сокращений Серафимович освободил эти разъяснения рабочего от той наивности и прямолинейности, которая им была свойственна первоначально. В третий том последнего прижизненного собрания сочинений рассказ вошел в переработанном виде.
Астрономия*
Впервые напечатано в газете «Русские ведомости», 1906, 24 сентября, № 235, 29 сентября, № 239 и 30 сентября, № 240.
В пятой главе рассказа, повествующей о том, как Парфеныч говел (стр. 403–404), текстуально использована часть рассказа «Обман», где речь шла также о том, как говел портной Антипыч (стр. 214–215).
«Темой для рассказа, – вспоминал Серафимович, – послужил действительный случай, о котором тоже рассказал в Петербурге в кругу писателей Горький. Рассказал он о работавшем на магазин готового платья портном, который долго бился над мучительным вопросом, есть бог или нет бога, и наконец плюнул и решительно сказал: „Нет бога!“… Рассказанный Горьким случай с портным, который подзорной трубой шарил по небу, ища там бога, меня заинтересовал, потому что случай этот показывал, как настойчиво рабочий класс искал до революции культуры и знания, – и я взялся за лепку Парфеныча, имея в своей писательской „кладовой“ долгие наблюдения над ремесленной средой» (т. III, стр. 381).
Текст рассказа подвергался цензурным искажениям. В Собрании сочинений 1916 года и последующих изданиях текст, начиная со слов «Да ведь что первое нужно рабочему человеку?..» (стр. 415), до слов: «Скинь мне двадцать годов!» (там же), отсутствовал и был снят конец рассказа после восклицания Парфеныча «поздно!» (там же). В последнем прижизненном издании (Собр. соч., М. 1947, т. III), цензурные купюры восстановлены, но в исправленном виде. На месте фразы «Это понять, что, пока царь, да фабриканты, да помещики, он – не свободный человек, а раб» в газетном тексте было: «Это – понять, что он вовсе не свободный человек, а раб». А на месте «И вот перво-наперво рабочему человеку спихнуть царя, сбросить помещиков да фабрикантов, то есть, значит… революцию!..» (там же) в газетном тексте было: «И вот нужно перво-наперво, чтобы раб это понял, а как увидит…» И в фразе «Ежели одна нам – революция…» (там же) в газетном тексте вместо слова «революция» было «еволюция».
Комментируя эти исправления, редактор последнего прижизненного издания Г. Нерадов отметил, что в 1906 году Серафимовичу по цензурным причинам приходилось подчас смягчать резкость выражений.
Белая Глина*
Впервые напечатано под заглавием «Присяга» в журнале «Новое слово», 1906, № 46–50, стр. 740–744.
В сборник «Рассказов» (т. IV, СПб. 1910) рассказ вошел под новым заглавием «В вагоне» с исправлениями, существенно меняющими характер отношений Федора и драгуна и, тем самым, смысл рассказа. В журнальном варианте дядя Федор и драгун действительно земляки, и рассказ Федора о расправе казаков с крестьянами не носит характера сознательной мести.
Заглавие «Белая Глина» дано рассказу в Полном собрании сочинений, 1931, т. IV.
Сережа*
Начиная с главы IX по XIV впервые напечатано под заглавием «Мальчики» в газете «Курьер», 1903, 10 июня, № 102 и 12 июня, № 104; главы I–VIII под заглавием «Из жизни Сережи (Отрывок)» впервые напечатаны в журнале «Русская мысль», 1904, кн. I, январь, стр. 133–158.
Объединение этих частей было сделано писателем во втором томе «Рассказов», изданных «Знанием» в 1907 году с сокращениями, касавшимися главным образом части, взятой из «Курьера».
В советских изданиях текст рассказа подвергся дальнейшим авторским сокращениям. Была снята IV глава «знаньевского» текста, повествующая о разговорах, которые ведут гимназисты во время перемены. В V главе (ставшей четвертой) опущен большой рассказ гимназического сторожа, донского казака Лактионыча, из времен его службы в Польше.
Последняя часть была впервые напечатана в газете «Русские ведомости», 1907, 14 января, № 10, также под заглавием «Сережа» и не вошла в состав рассказа, возможно, по случайным причинам, так как в прижизненных изданиях всегда указывалась в качестве составной части этого произведения.
По свидетельству автора, основа рассказа автобиографична: «В этом рассказе я рисую свои детские годы в гимназии, в станице Усть-Медведицкой – теперь город Серафимович, – где учился в период 1874–1883 гг…Я хотел бы, чтобы читатель почувствовал в рассказе „Сережа“ дыханье тогдашней реакционной эпохи, поставлявшей в изобилии таких маленьких неврастеников и меланхоликов, как Сережа… Царская школа создавала худосочие, безвольные характеры и калечила в первую очередь детей обеспеченных слоев населения. Именно „дети улицы“ могли оздоровительно влиять на хиревшего в школьной и семейной клетке буржуазного мальчика» (т. IV, стр. 469).
Последняя часть рассказа (начиная с главы XV) печатается по газетному тексту, нумерация глав сделана редактором настоящего издания.