Дети (хором).
Полиция.
Дети (хором).
Полиция.
Нянька.
Полиция.
Слуги.
Нянька (плачет).
Полиция.
Нянька. Я сумасшедшая.
Полиция. Ну, одевайся. Там разберут. Пройдешь экспертизу. Надевайте на нее кандалы или вериги.
Один повар. Тебе нянька и вериги в руки.
Другой повар. Душегубка.
Полиция. Эй вы потише, повара. Ну-ну, пошли. До свиданья дети.
Слышен стук в дверь. Врывается Пузырев-отец и Пузырева-мать. Они обезумели от горя. Они страшно кричат, лаят и мычат.
На стене слева от двери висят часы, на них 12 часов вечера.
Конец первой картины
Картина вторая
Тот же вечер и лес. Снегу столько, что хоть возами его вози. И верно его и возят. В лесу лесорубы рубят елки. Завтра во многих русских и еврейских семействах будут елки. Среди других лесорубов выделяется один, которого зовут Федор. Он жених няньки, совершившей убийство. Что знает он об этом? Он еще ничего не знает. Он плавно рубит елку для елки в семействе Пузыревых. Все звери попритаились по своим норам. Лесорубы поют хором гимн. На тех же часах слева от двери те же 9 часов вечера.
Лесорубы.
Федор (задумчиво). Нет, не знаете вы того, что я вам сейчас скажу. У меня есть невеста. Она работает нянькой в большом семействе Пузыревых. Она очень красивая. Я ее очень люблю. Мы с ней уже живем как муж с женою.
Лесорубы каждый как умеет, знаками показывают ему, что их интересует то, что он им сказал. Тут выясняется, что они не умеют говорить. А то, что они только что пели — это простая случайность, которых так много в жизни.
Федор. Только она очень нервная, эта моя невеста. Да что поделаешь, работа тяжелая. Семейство большое. Много детей. Да что поделаешь.
Лесоруб. Фрукт.
(Хотя он и заговорил, но ведь сказал невпопад. Так что это не считается. Его товарищи тоже всегда говорят невпопад.)
2-й лесоруб. Желтуха.
Федор. После того, как я ее возьму, мне никогда не бывает скучно и противно не бывает. Это потому что мы друг друга сильно любим. У нас одна близкая душа.
3-й лесоруб. Помочи.
Федор. Вот сейчас отвезу дерево и пойду к ней ночью. Она детей перекупала и меня теперь поджидает. Да что поделаешь.
Федор и лесорубы садятся на сани и уезжают из леса.
Выходят звери: Жирафа — чудный зверь. Волк — бобровый зверь, Лев — государь и Свиной поросенок.
Жирафа. Часы идут.
Волк. Как стада овец.
Лев. Как стада быков.
Свиной поросенок. Как осетровый хрящ.
Жирафа. Звезды блещут.
Волк. Как кровь овец.
Лев. Как кровь быков.
Свиной поросенок. Как молоко кормилицы.
Жирафа. Реки текут.
Волк. Как слова овец.
Лев. Как слова быков.
Свиной поросенок. Как богиня семга.
Жирафа. Где наша смерть?
Волк. В душах овец.
Лев. В душах быков.
Свиной поросенок. В просторных сосудах.
Жирафа. Благодарю вас. Урок окончен.
Звери — Жирафа — чудный зверь. Волк — бобровый зверь, Лев — государь и Свиной поросенок совсем как в жизни уходят. Лес остается один. На часах слева от двери 12 часов ночи.
Конец второй картины
Картина третья
Ночь. Гроб. Уплывающие по реке свечи. Пузырев-отец. Очки. Борода. Слюни. Слезы. Пузырева-мать. На ней женские доспехи. Она красавица. У нее есть бюст. В гробу плашмя лежит Соня Острова. Она обескровлена. Ее отрубленная голова лежит на подушке, приложенная к своему бывшему телу. На стене слева от двери висят часы. На них 2 часа ночи.
Пузырев-отец (плачет). Девочка моя, Соня, как же так. Как же так. Еще утром ты играла в мячик и бегала как живая.
Пузырева-мать. Сонечка. Сонечка. Сонечка. Сонечка. Сонечка. Сонечка. Сонечка.
Пузырев-отец (плачет). Дернул же нас черт уехать в театр и смотреть там этот дурацкий балет с шерстяными пузатыми балеринами. Как сейчас помню, одна из них прыгая и сияя улыбнулась мне, но я подумал на что ты мне нужна, у меня ведь есть дети, есть жена, есть деньги. И я так радовался, так радовался. Потом мы вышли из театра, и я позвал лихача и сказал ему: Ваня, вези нас поскорее домой, у меня что-то сердце неспокойно.
Пузырева-мать (зевает). О жестокий Бог, жестокий Бог, за что Ты нас наказываешь.
Пузырев-отец (сморкается). Мы были как пламя, а Ты нас тушишь.
Пузырева-мать (пудрится). Мы хотели детям елку устроить.