Под бок подстеливши овчину,
Пальто, телогрейку, тулуп,
По самым различным причинам
Лежим на прогретом полу.
Лежим, потому что нельзя не лежать,
Что жалко деньжата на ветер бросать,
Что путь наш — короток,
А сон наш — здоров,
А главное то, что без всяких ковров
Приедем в обычной простой суете
В такое же в точности время, как те,
Как те, что в каюте
И, может, в уюте
В такой же посудине
С нами плывут.
Зато, убедившись, что парень не вор,
Расскажет крестьянин про новый забор,
Старуха — про сына, про белых — старик.
Желаешь — так слушай. А нет — говори.
Зато ни один преуютнейший класс,
Конечно, не слышал такой вот рассказ:
«Вот вызвали парня того писаря:
Фамилия ваша? — Вербованный я.
А звать-то? Шесть месяцев. Больше ни-ни
И ты меня, паря, в леса не гони.
Свое отработал — и будя, пока…
Пристанешь еще — наломаю бока…»
На бочках хохочет,
Судачит и пьет
До водки охочий
И добрый народ.
А берег стоит молчаливо,
И держат туманы дозор,
Висит над тоскою заливов
Студеный речной горизонт.
И дождик стучит в запотелом окне:
Осенний пейзаж на осенней Двине.
На палубе плотник лежит на полу,
А рядом — колхозный завхоз,
Учитель к далекому едет селу,
Бухгалтер — в большой леспромхоз.
А мимо плывет деревушка,
Прогнившие крыши домов.
А дальше — лишь леса макушки
Вдоль низких глухих берегов.
Под вечер корабль, развернувшись кормой,
Растаял за мысом вдали.
А люди стоят на опушке лесной.
— На стройку? — На стройку. Пошли!
В тумане не видно ни зги.
Стучала о берег вода.
В тумане затихли шаги.
Здесь будут шуметь города!
«Сыплет с неба снежная крупа…»
Сыплет с неба снежная крупа,
Промерзают лужи у кювета.
На дорогу паренек упал,
В серую шинелишку одетый.
Он глотнул мороза жесткий ком.
Встал. Встряхнулся. Топнул сапогом.
И бревно заснеженным сучком
Снова вгрызлось в жиденький погон.
Мы таскаем бревна каждый день,
Мы таскаем в холод и в тепло
По дороге длинной, как ремень,
По дороге скользкой, как стекло.
Нас не вспомнит ни один приказ.
Мы должны работать. Мы — солдаты.
Но поднялся поглядеть на нас
Рыбий глаз полярного заката.
Ноябрь — декабрь 1955
«Когда зажигаются фонари…»
Когда зажигаются фонари,
Стараются мир понять
Юноши, начавшие курить
Назад четыре дня.
Их равно волнует и нищий с сумой,
И нежный женский висок.
Они должны явиться домой
В обычные десять часов.
Когда зажигаются фонари
И день людям не нужен,
Мужчины, бросившие дурить,
Усаживаются за ужин.
А жены в ступе толкут разговор,
Пустой разговор, пепелище.
Фонари зажигает один прибор.
Один — целые тыщи!
А у нас фонари зажигает солдат —
Часовой второго поста.
У нас тоже горит закат,
Но местность вроде не та.
Здесь далеко от жилья жилье
И нету «моря огней».
Здесь ветер подошвами нижних слоев
Трется о спины камней.
Солдаты больше «вина не пьют»,
Им всем положено ждать.
Солдаты больше смотрят на юг,
Куда идут поезда.
Уходят дымки в голубую глубь,
Заманчивую, как риск.
Закат догорает у неба в углу,
Когда зажигаются фонари…
Хроника жизни и творчества Ю. Визбора
1934
20 июня родился Юрий Иосифович Визбор. Родители — литовец И. И. Визборас и украинка М. Г. Шевченко. Семья живет в Москве.
1937
Репрессирован отец.
1941
Семья переезжает на Сретенку — улицу в центре Москвы.