Гиппиус Владимир Васильевич (1876 — 1941) — поэт и литературовед, один из ранних представителей символизма (псевдонимы — Вл. Бестужев, Вл. Нелединский). В Тенишевском училище преподавал русский язык и литературу. См. его запись в «Сведениях об успехах и поведении ученика 3-го класса Тенишевского училища Мандельштама Осипа за 1901 — 1902 г.»: «Русский язык. За год чрезвычайно развернулся. Особый прогресс наблюдается в самостоятельном мышлении и умении изложить результаты его на бумаге» (АЕМ). Оказал мощное формирующее влияние на личность Мандельштама, часто бывавшего у него в 1910-е годы на квартире в Перекупном пер. Ср. в письме Мандельштама к нему от 19 — 27 апреля 1908 г. из Парижа: «История наших отношений или, может быть, моих отношений к вам кажется мне вообще довольно замечательной. С давнего времени я чувствовал к вам особенное притяжение и в то же время чувствовал какое-то особенное расстояние, отделявшее меня от вас. Всякое сближение было невозможным, но некоторые злобные выходки доставляли особенное удовольствие, чувство торжества: «а все-таки...» И вы простите мне мою смелость, если я скажу, что вы были для меня тем, что некоторые называют «друго-врагом»... Осознать это чувство стоило мне большого труда и времени... Но я всегда видел в вас представителя какого-то дорогого и вместе враждебного начала, причем двойственность этого начала составляла даже его прелесть. Теперь для меня ясно, что это начало не что иное, как религиозная культура, не знаю, христианская ли, но, во всяком случае, религиозная» (ЛО, 1986, № 9, с. 109, публ. П. Нерлера). По воспоминаниям Е. В. Гиппиуса (известного музыковеда, сына В. В. Гиппиуса), «...отец относился к Мандельштаму очень любовно, но не вполне сочувствовал его стихам (что было в духе времени — они принадлежали к разным «группировкам»)... Отец был учителем не только литературы, он был учителем духа: у него был целый литературно-моральный кодекс...»
«Северные цветы» — альманах русских символистов.
«Скорпион» — изд-во символистов, владельцем которого был С. А. Поляков, а фактическим руководителем — В. Я. Брюсов.
Коневской. — См. коммент. к главе «Эрфуртская программа».
Добролюбов Александр Михайлович (1876 — 1944?) — богоискатель и поэт, один из ранних символистов. Дружил с В. В. Гиппиусом в 1890 — 1900-х гг. В 1898 г. «ушел» из литературы, став религиозным странником и основателем секты добролюбовцев.
Недоброво Николай Владимирович (1882 — 1919) — поэт, филолог и критик.
...до Коневца раннего символизма. — Коневец — остров на Ладожском озере, известный своим монастырем. Уподобление раннего символизма такому острову духовности сочетается с дополнительным указанием на И. Коневского, одно из ст-ний которого называлось «С Коневца» (1898).
Феодосия (с. 50). — На заднике обложки кн. 1 альм. «Ковш» (Л., 1925) был помещен анонс кн. 2: «О. Мандельштам. Феодосийские рассказы». Впервые — Мандельштам О. Шум времени. Л., 1925, с. 83 — 101, в составе «ШВ». Обособленно, под загл. «Феодосия», — ЕМ, с. 167 — 188. В письме к тов. Коробовой (по-видимому, сотруднице изд-ва «Прибой» или Госиздата), посланном из Ялты 25 июня 1928 г., Мандельштам отчаянно просил «во что бы то ни стало выбросить из Егип<етской> Марки конец: все, кроме самой Ег<ипетской> М<арки> и «Шума времени», который кончается словами «козьим молоком феодосийской луны», — от этих слов и до конца — умоляю все выбросить. Никаких «Возвращений» и т. п. Включив эти мелочи в книжку, я допустил серьезнейшую оплошность. Оставив эти мелочи, мы убьем книжку. Она стоит того, чтобы жить; спасайте ее. Обратитесь к Груздеву, Слонимскому, уладьте технику этого дела, если оно связано с материальным ущербом — я все возмещу, верну деньги. (Прилагаю обязательство.)
Немедленно меня известите о том, что все в порядке. Я не сплю до тех пор спокойно и отрекусь от книжки, если она выйдет в ином виде. Ведь я просил об этом еще в апреле (письмо в Лит-Худ на имя Варковицкой). Теперь еще не поздно.
Я пробовал делать выброски из этих главок. Это не помогло. В присланной Вами корректуре я их просто перечеркиваю — и только в таком виде могу подписать книгу к печати. Нельзя печатать ничего из перечеркнутого, но если будут напечатаны «Встреча в редакции» и «Авессалом» — мне остается повеситься» (ГПБ, ф. 474, альб. 2, л. 52 — 58). Требования Мандельштама были выполнены. Очерк «Возвращение» см. в III разделе наст, тома, тексты «Встречи в редакции» и «Авессалома» утрачены.
Мандельштам (вместе с братом Александром) прибыл в Крым из Харькова, по-видимому, в сентябре 1919 (самое раннее из упоминаний о нем датируется 11 или 17 сентября) и провел здесь около года (в сентябре 1920 г. он сумел выехать в Батум). «Хуже всех было положение выехавшего сейчас в Батум О. Э. Мандельштама, менее всех приспособленного к реальной жизни и обносившегося и изголодавшегося до последней степени» (Поэты в Крыму. — Крымский вестник, Симферополь, 1920, 5 сентября). Подробнее о его жизни в Коктебеле и Феодосии см. в статьях В. Купченко «Феодосийский литературно-артистический кружок» (ВЛ, 1976, № 4, с. 311 — 314) и «Осип Мандельштам в Киммерии» (ВЛ, 1986, № 7, с. 188 — 199). Мандельштам участвовал в различных поэтических выступлениях в Феодосии, печатался в ряде феодосийских и севастопольских изданий («К искусству!», «Ковчег», «Обвалы сердца», «Пьяные вишни», предполагалось его участие и в журнале «Пережитое», так и не появившемся). Здесь были написаны ст-ния, вошедшие в Т и ВК.