В письме к М. С. Шагинян от 3 апреля 1933 г. Мандельштам определил жанр «ПА» как «полуповесть»: «Эта вещь, которую я вам посылаю и хочу, чтобы вы прочли, еще не напечатана (будет в «Звезде» и в Ленингр. изд.), но случилось так, что эта вещь — эта рукопись уже работает и дышит, как живой человек, отвечает, как живая, за живых и вместе с ними борется. Помните, в Эривани я брал у вас томик Гете и читали статейку в З.К.П. <«3а коммунистическое просвещение». — П. Н.>, где я поклонился и от вас и от себя «живой» природе. Тематика наших беглых встреч... всегда была защитой действительности от мертвых ее определителей. Вы всегда бранили меня за то, что я не слышу музыки материализма, или диалектики, или все равно как называется.
Эти же разговоры продолжаются в моем «Путешествии». Материальный мир — действительность — не есть нечто данное, но рождается вместе с нами. Для того, чтобы данность стала действительностью, нужно ее в буквальном смысле слова воскресить. Это-то и есть наука, это-то и есть искусство.
Дружба с героем моей полуповести — она-то и помогла мне эту воскрешающую работу проделать. Самое личное из наших качеств помогло мне сделать такой прыжок в объективность, который мне даже не снился. Кто я? Мнимый враг действительности, мнимый отщепенец. Можно дуть на молоко, но дуть на бытие немножко смешновато. Но для того, чтобы действовать, нужно бытие густое и тяжелое, как хорошие сливки, — бытие Аристотеля и Ламарка, бытие Гегеля, бытие Ленина» (Вопросы истории естествознания и техники, 1987, .№ 3, с. 131). Как и «ШВ», «ПА» автобиографично, но композиционно «ПА» ближе не к «ШВ» с его внутренне цельными, самостоятельными главками, а к «ЕМ» с ее фрагментами, смысл которых может быть вполне усвоен лишь на уровне произведения в целом. О композиции «ПА» см.: Нерлер П. Заметки о «Путешествии в Армению» Осипа Мандельштама. — ЛА, 1987, № 10, с. 69 — 79.
В письме к М. С. Шагинян излагается история отношений Мандельштама с героем этой прозы — биологом Б. С. Кузиным (1903 — 1973) (в «Звезде», возможно из-за его ареста в начале апреля 1933 г., выведен под именем Александра Борисовича Зотова), — см. коммент. к ст-нию «К немецкой речи». Об их случайной встрече в чайхане во дворе мечети в Эривани см. в воспоминаниях Б. С. Кузина (Вопросы истории естествознания и техники, 1987, №3, с. 133 — 144, публ. М. Давыдова и А. Огурцова). Б. С. Кузин окончил в 1924 г. естественное отделение физико-математического отделения МГУ по специальности «Зоология описательная». Вместе с Е. С. Смирновым и Ю. М. Вермелем выпустил книгу «Очерки по теории эволюции» (М., 1924), посвященную П. Каммереру. Начал работать (а с 1925 по 1930 г. и жить вместо сторожа) в Зоологическом музее МГУ на Б. Никитской (ныне ул. Герцена). Занимался энтомологией, систематикой жуков и клещей и гидробиологией (см.: Б. С. Кузин и А. А. Любищев о систематике. Давняя дискуссия и современность. Из переписки Б. С. Кузина и А. А. Любищева. — Природа, 1983, № 6, с. 74 — 87, публ. Р. Г. Баранцева). Дважды подвергался аресту, работал в Москве, Карелии, Казахстане, с 1953 г. — в с. Борок Ярославской обл., где вместе с И. Д. Папаниным основал Институт биологии внутренних вод АН СССР.
Севан (с. 100). — В июне 1930 г. было объявлено об открытии с 1 июля на оз. Севан первого в Армении профсоюзного дома отдыха (стоимость проживания — 60 руб. в общежитии и 110 — 160 руб. в отдельной комнате) (Советакан Хайастан, 1930, 18 июня). Дом отдыха состоял из трех зданий бывшего монастырского комплекса на южном берегу острова. Одновременно здесь отдыхало около 30 человек. Имелась столовая, дизельная, маленький магазинчик, баркас, на северном берегу песчаный пляж. Сохранились воспоминания Анаит Ашотовны Худавердян (1902 — 1983), организатора и директора Ереванского русского педучилища, — соседки Мандельштама по дому отдыха: «Помню Осипа Мандельштама, мужчину лет сорока, роста среднего, с несколько заостренным подбородком, длинной шеей, с откинутой назад головой... В его характере бросалось в глаза нервное беспокойство. Он нервничал по пустякам. Это чувствовалось во всем его поведении. Но каждый раз на помощь приходила его верная подруга — жена Мандельштама — Надежда Яковлевна». (Ее сын — Г. X. Худавердян, тогда 8-летний мальчик, — вспоминает о том, что О. М. носил соломенную шляпу и охотно возился с детьми.) В 1930 г. на Севане кроме упоминаемых в прозе лиц см. ниже) отдыхали также композитор Романос Меликян, врачи Малхазян, Абрамян и Жук, биолог Геделян, наездами бывал Агаси Ханджян — первый секретарь КП(б) Армении. С 1955 г. описываемый остров является полуостровом, уровень воды в озере упал на 18 м (вследствие несбалансированного спуска воды в р. Раздан).