В то же время в повести «Наблюдения одного лентяя» отразились свежие воспоминания о кровавых расправах с крестьянами, обманутыми царским манифестом 1861 года (усмирение крестьянских волнений в Поволжье в 1861 году — рассказ солдата).
В повести «Наблюдения одного лентяя» помимо крестьян писатель показывает также ряд выходцев из мещан, протестующих против подавления личности гнетом господствующего порядка. Подчеркивая индивидуалистический пассивно-анархический характер этого протеста, Успенский называет его «протест помощью лени». Индивидуалистическому протесту мещан во имя «спокойного существования с крошечными и пустяшными привязанностями» писатель противопоставил социальный протест крестьянских масс: «люди хотят чего-то большего», — заявляет он.
Но народ, считал Успенский, бессилен самостоятельно «завоевать вещи, которых, за долгим отсутствием досуга, он не может даже и выразить настоящим образом» («Наблюдения провинциального лентяя» — «Отечественные записки», 1871, № 12).
С горечью и грустью констатируя ограниченность и пассивность крестьянского протеста, Успенский показывает их источник — страшную темноту задавленных нуждою, непомерно угнетенных крестьян. Следствием «безграничной темноты, обуревающей темного человека», является, по мнению Успенского, и гнет традиционного религиозного мировоззрения.
Писатель считал несознательность народных масс главным препятствием для вступления их на путь активной борьбы за подлинно человеческую жизнь. Эта мысль красной нитью проходит через весь цикл и особенно подчеркнута в повести «Тише воды, ниже травы». В первой редакции («Отечественные записки», 1870, № 3) повесть кончалась следующими словами: «Все бежит, все шевелится, все тревожится в своем положении, — и все может быть вдруг проглочено либо собственной темнотой, либо посторонним вмешательством, задача которого доводить людей до состояния — „Тише воды…“». Идеи Успенского были близки взглядам Салтыкова-Щедрина, высказанным им в «Письмах из провинции» — письмо шестое, посвященное народу (1868).
Однако Успенский видит в крестьянстве и скрытые незаурядные силы и возможности: они проявляются и в стремлении к справедливости, которой проникнуто решение крестьян-присяжных («Тише воды, ниже травы»), и в необычайной душевной стойкости крестьян, их готовности идти на смерть за то, что они считают истиной («Наблюдения одного лентяя»). Осознание возможностей, таящихся в народе, должно побудить демократическую интеллигенцию встать на путь борьбы, утверждал писатель.
Вслед за Чернышевским и Добролюбовым Успенский своими повестями ставит вопрос о потребности народа в руководителях. Многозначительный смысл приобретают поиски Михаилом Ивановичем бывшего семинариста Максима Петровича, которому он обязан «просиянием ума».
В цикле Успенский создает галерею типов интеллигенции пореформенных лет. В повести «Наблюдения Михаила Ивановича» перед нами преемники героев дворянской литературы «лишних людей» — питомец «лихоимного гнезда» Василий Черемухин и разорившийся барчук Уткин. В исповеди Василия Черемухина Успенский разоблачал «причины существования и свойства одного из многочисленнейших типов русского благородства, — бесплодно живущего и бесплодно погибающего человека. В прежнее время воспевание бесплодных шатаний человека этой породы составляло единственный подвиг литературы, которая таким образом сделала его почти образцом истинного героя, никогда не упоминая о влиянии оброков, взяток, откупных доходов и других вариантов чужого труда на развитие нравственного капитала человека, выросшего среди их и на них. И благодаря сокрытию вышеупомянутых, весьма некрасивых вещей, тип этот был весьма пленителен — и разнообразие его оттенков было бесконечно, хотя сущность оставалась одна и та же — недостаток нравственных сил, вследствие обезличивающего влияния семьи. В настоящее время привлекательная сторона этого типа утратилась безвозвратно, но существование его и до сих пор не подлежит никакому сомнению и обнаруживается поминутно, только в иной форме» (первая редакция повести).