Луша. Вот попали вы, товарищ Черных, в женскую компанию!
Черных. Хоть бы пришел кто-нибудь на помощь.
Наталья. Придет парень. Вы его знаете, воевали вместе.
Черных. Кто?
Наталья. Да я уж говорила: Игнат Седов.
Черных. Седов?.. Командиром отделения у меня был. Так он мне писал, что до сих пор служит в оккупационных войсках.
Наталья. Пришел недавно, на прошлой неделе.
Ксюша. Настя! Так за что выпьем?
Луша. Тише! Чапай думает…
Федосья. Мы-то званые пришли на ваш пир или нет? Наталья говорит: «Идите вон туда, где огонь светится». А может, по другому делу?
Настя (поднимает голову). Званые… За ваши успехи, Василий Павлович!
Черных. А за ваши?
Луша. Дойдет черед и до наших.
Настя. Закусывайте, Ксюша! Передай хлеб на тот край… Ой, соль рассыпала!
Марфа Семеновна. Кинь щепотку через левое плечо!
Настя. Зачем?
Марфа. А то поругаешься с кем-то.
Настя. Еще поругаюсь?..
Федосья. Может, теперь, бог даст, с кем нужно…
Входят Игнат Седов и Фрося.
Игнат. Разрешите присутствовать?
Наталья. Пожалуйста. Только тут мы вас разлучим. Фрося! Садись к девушкам. А ты, Игнат Трофимыч, сюда, к своему командиру.
Черных (встает). Сержант Седов!
Игнат. Никак нет — гвардии лейтенант.
Целуются.
Товарищ капитан!.. Василий Павлович!
Черных. Майор… Где же ты потом воевал?
Игнат. О, до самой Эльбы!
Черных. Долго тебя продержали в армии!
Игнат. По молодости. Тебе, холостому, говорят, не к кому домой спешить.
Отходят от стола, разговаривают.
Дуня. Пусть поговорят. Фронтовые друзья встретились. А мне что делать? Я дома ужинала… Ну, я вам сыграю. Кушайте, как в ресторане, под музыку.
Играет вальс.
Федосья. Выпьем, Настя?..
Дуня перестает играть. Настя, молча взглянув на Федосью, наливает ей.
Ты такой была, как эти (на Фросю) девчата, когда колхоз зачинался. Нам, пожилым, труднее от старого отвыкать. Молодая да бедовая была… Мириться будем или браниться?
Фрося (вскакивает). Не миритесь!
Настя (удивленно). Почему?
Фрося. Да вот вы, тетя Настя, и с председателем нашим мирно стали жить, а нам-то от этого какая польза?
Настя (смеется). Занозистая девчонка!
Федосья. И ты такой была.
Настя (серьезно). За что ты меня, Фрося, не любишь?
Фрося. Я — не люблю?
Настя. Да.
Фрося. Как сказать… (Подошла к Насте).
Настя. Ну-ну, за что не любишь?
Фрося. За то, что загордились своею славой. К вам и на козе не подъедешь, такие всегда важные да сердитые.
Настя. Загордилась? Врешь… А любишь за что?
Фрося. Тетя Настя! У меня матери нет. Папанька на фронте погиб. А сестра ушла из колхоза, на станции в буфете квасом торгует. Легкой работы ищет. Разве она меня научит как жить? Я бы к вам пришла, как к сестре старшей, за помощью, за лаской…
Настя молча обнимает Фросю.
Наталья (к Черных, который, разговаривая с Игнатом, прислушивается и к разговору Насти с Фросей). Василий Павлович, что ж вы ушли? Садитесь за стол. Не в эмтээс ли сманываете Игната Трофимыча? Не надо! Нам такие офицеры и в колхозе нужны.
Игнат (идет с Черных к столу). Нет, я хочу в колхозе остаться… А все же — трудное мое положение!
Черных. Почему?
Игнат. Сразу из десятилетки на фронт пошел. Воевать научился, а больше никакой специальности не приобрел. Полгода только после школы поработал помощником машиниста на мельнице… Но я ведь на фронте последнее время ротой командовал. Вот с такими бородами были у меня бойцы-сибиряки. Слушались.
Черных. Да вижу (указывает на орденские колодки Игната), что слушались… Коммунист?
Игнат. Да. В армии вступил.
Черных. Хорошо! Одним членом партии в колхозе прибавится.