– Дело в том… Хозяин старается, чтобы этот дом был респектабельным. Около часа ночи мы должны проверять всех посетительниц и записывать их. Каждую вторую неделю Грейси работает ночью, и тогда посетительницы Баррета не проверяются и не записываются.
– Как он добился этого? Небось, платит по пять баксов в неделю? Я тоже уплачу за информацию.
Макси пил пиво и молчал. Стряхнув пепел с брюк, он поднялся.
– Ну, мне пора на работу.
– Садитесь и выкладывайте! Пока что я не получил ничего стоящего за свои денежки.
– Это с какой стороны посмотреть! По-моему, получили. Гоните еще десятку, и я вам скажу такое, что вы со стула упадете.
– Пять.
– Десять.
– Семь с половиной.
Сошлись на восьми долларах.
– Она наркоманка. Курит марихуану. Баррет достает ей наркотик. Так что у вас нет никакого шанса на успех.
Я подумал и все же решил попытаться.
– Дайте мне ее адрес.
Дополнительный гонорар убедил швейцара нарушить свои принципы.
– Фелмен-стрит, 274. Это меблированные комнаты.
Я встал.
– Макси, о нашем разговоре – молчок. Если вас спросят, вы меня не видели.
Он стукнул себя в грудь.
– О чем разговор! Кто мне друг, тому я верен до гроба.
Я ушел. Он остался сидеть за столом с пустыми жестянками из-под пива.
Глава 6
Вход в дом 274 по Фелмен-стрит был расположен между табачным магазином и третьеразрядным кафе. На двери висела дощечка с надписью:
Под дощечкой была приколота грязная бумажка с надписью:
Соседнее кафе выставило на тротуар четыре столика. Их обслуживал тощий официант в облезлом фраке, с выражением безграничной скорби на лице. При виде меня он грязным полотенцем приглашающе смахнул крошки со стола, но я не откликнулся на эту уловку. Поднявшись по ступенькам, я вошел в полутемный вестибюль. На левой стене висели почтовые ящики, и я стал искать под ними нужную мне фамилию. Среди многочисленных Лулу, Велл и Донс я, наконец, нашел: «Мисс Грейс Леман, комната 23, второй этаж».
В коридор первого этажа выходило множество дверей, возле которых стояли бутылки с молоком, лежали газеты. Был уже первый час, и меня удивило, что деловые женщины так транжирят свое «деловое» время. В этот момент на площадке второго этажа появился худощавый мужчина в темных очках, желтовато-коричневом фланелевом костюме и белой фетровой шляпе. У него было узкое лицо с жестким ртом и твердой линией подбородка. При виде меня он резко остановился, как бы раздумывая, идти вперед или возвращаться, потом с деланно беззаботным видом начал спускаться.
Я стоял, пережидая, пока он пройдет. Поравнявшись со мной, он потер небритую щеку. Мне показалось, что он чем-то встревожен.
«Запрещается держать животных и впускать мужчин», – процитировал я.
Он оглянулся через плечо и задиристо спросил:
– Что вы сказали?
– Я? Ничего. Это был голос вашей совести…
Он сбежал вниз, а я поднялся на второй этаж, который был точной копией первого, вплоть до бутылок с молоком и газет. Комната двадцать три находилась примерно в середине коридора. Я остановился перед дверью и начал обдумывать, что я скажу девушке. Если сведения Макси верны, то при желании она может спасти Пирелли. Весь вопрос в том, решится ли она отдать на растерзание Баррета…
В этот момент позади меня раздалось деликатное покашливание. Я обернулся. Напротив открытой двери стояла рыжеволосая девица в зеленом халатике, подчеркивающим волнующую линию ее бедер. Прислонившись к двери, она бесцеремонно изучала меня.
– Хэлло, приятель! Ищете кого-нибудь?
– Уже нашел, – ответил я. – Не отрывайтесь ради меня от своего завтрака.
Девушка призывно улыбнулась.
– Не беспокойте ее. Она еще, наверное, и не вставала. Зато я в полной готовности.
Я поднял шляпу и отвесил ей преувеличенно вежливый поклон.
– Мадам, ничто не доставило бы мне большего удовольствия, чем ваше приглашение, но, к счастью или сожалению, я уже связан другим приглашением. Может, как-нибудь в другой раз? А пока сохраните меня в мечтах, как я сохраню вас, и помните, что завтра тоже будет день, и мы еще успеем позабавиться.
Улыбка исчезла с лица девушки.
– Еще один полоумный, – разочарованно констатировала она и захлопнула дверь перед моим носом.
Я постучал в дверь Грейси, но ответа не получил. Постучал еще раз, громче. Тот же результат. Тогда, оглянувшись по сторонам, я повернул ручку. Дверь открылась.