Остальные на это неожиданно дружно засмеялись, Михаил же смутился, сообразив, что про медведя прозвучало довольно двусмысленно.
Когда машина выехала за пределы поместья, погода совсем испортилась. Сыпался и хлюпал неуёмный осенний дождь, ныл ветер, шумели и гнулись деревья, машина разбрызгивала колёсами грязь и лужи, заливая обочину мутным потоком. Землячкин долго молча смотрел в окно. Дальше, пользуясь тем, что телохранитель сидит впереди, а пассажирскую заднюю часть отделяет магическая завеса, блокирующая звуки, негромко сказал:
— Знаете, Михаил, какие бы ни были ваши первоначальные мотивы, и как бы это не звучало пафосно: но я вам обязан по гроб. Я ведь очень хорошо представляю — назовём это моральный облик — директора моего завода. А я уверен, это он всё организовал. И я слишком хорошо понимаю, что, скорее всего, случилось бы с моей дочерью, даже когда я соглашусь на все их условия.
— Возможно, спорить не буду. Если позволите мне сказать немного грубо, пока мы наедине — я не ожидал, что Румянцев настолько самовлюблённый козёл. Ну или настолько не контролирует подчинённых, если после всего случившегося вот так демонстративно плюёт мне в лицо. Если коротко, то летом я пошёл ему навстречу и не стал давать ход делу в отношении его племянника, хотя тот натворил дел на хорошую уголовную статью. Не хотелось позора родителям и дяде — как оказалось, зря. Все они в этой семье одинаковы. Но помимо этого, у меня ещё одна причина. Из-за моей сестры.
— Анечка? Извините, не понимаю. Они вроде бы летом хорошо сошлись, но в нынешней ситуации…
— Как раз именно в нынешней, как вы говорите. Они летом не просто хорошо сошлись. Мне кажется, Поля может стать моей сестре другом, одним из тех, кого хорошо если несколько за всю жизнь встретишь. Не думайте, Аня думала сама к вам зайти в гости, как мы в Москву вернёмся, просто забегалась. На самом деле она — наследница рода, вот нас дела и закрутили. И отсюда даже не смейте отказываться. Хочу обеспечить Поле хорошее образование по её выбору, чтобы она, когда вырастет, ни от кого не зависела, даже от меня. Я ведь не зря сказал, что Аня — второй человек в нашем роду после меня. И наша семья ведёт дела чуть шире московских магазинов. Это — власть, а власть, как известно, развращает. Но вы сегодня сами видели, Поля мою сестру не воспринимает как нечто высшее, недостижимое. Она видит ровесницу, они, уверен — даже ругаться и ссориться будут. И я очень хочу, чтобы так дальше и оставалось. Пускай рядом с Аней имеется хотя бы один человек, который, если что ей скажет: не дури.
— Вы и в самом деле… необычный человек, Михаил. Я ведь много и часто работал с дворянами, они же все думают абсолютно наоборот.
— Да, к сожалению. И отсюда, как всё закончится, у меня будет предложение уже к вам. Я только что говорил, что помимо магазинов, у моей семьи есть и другие предприятия. Сейчас строится завод в Сибири, есть и кое-что ещё. Не буду скрывать, вас проверяла моя служба безопасности, а ваше поведение во время аварии для меня тоже аргумент. Я не уверен, что до аварии хозяева из Румянцевых вообще представляли ситуацию на заводе. Прибыль идёт — и ладно. И я не уверен, что и на моих предприятиях нет чего-то похожего. Меня это категорически не устраивает. Я хотя и капиталист, и дворянин, но считаю, что, во-первых, к людям надо относиться не по титулу, а по делам, а во-вторых, сытый и довольный рабочий и инженер приносят намного больше прибыли, чем те гроши, которые я сэкономлю, превратив рабочих в рабов или животных. Потому я хотел бы, чтобы вы подобрали себе команду таких же, как вы людей, в чьей порядочности уверены. А дальше вы станете моим надзором, который гарантирует соблюдение норм, правил и всего остального. Верю, что один раз столкнувшись на своей шкуре с такой вот экономией и выжиманием соков, ни одна взятка или угрозы не заставят вас промолчать в отчёте, который вы будете подавать лично мне в обход всех промежуточных инстанций. Ответа прямо сейчас не требую, вы скажете мне, когда мы разберёмся с Румянцевыми. Согласны?
— Это… довольно сложное предложение. Но одновременно вы правы, Михаил. Обещаю, я подумаю. И дам ответ.
Глава 5
Суд
Адвокатская контора располагалась в деловом районе безликих шестиэтажек, занимала целый этаж здания и внутри была типичным местным офисом: интерьер безликого паркета на полу, ДСП-листов «под дерево» до середины комнаты или коридора, а выше — краска. Михаил до сих пор невольно вздрагивал, встречая в самом натуральном «позднесоветском» антураже деловых людей в дорогих костюмах, с перстнями, золотыми булавками на галстуках и бриллиантовыми запонками. Таким был и хозяин конторы, господин Рафик Сафиуллин — лет пятидесяти круглолицый татарин, по отзывам один из лучших адвокатов Москвы. Дворянина и главу рода он встречал, конечно же, лично, не передавая решение на помощников. Но ознакомившись с запросом Михаила на юридические услуги, неожиданно сказал: