Глава VII
Обрелася икона облупленная,
На толкучке за трешницу купленная.
У Панкрата в церкви народу –
Не пробить к иконе проходу!
Пред иконой новоявленною,
Свечами уставленною,
Молилися днями-ночами.
Торговал Клим шибко свечами.
Выбиваясь из последней мочи,
Поп молебны служил дни и ночи.
Как вернется домой – покрякивает,
На счетах отец побрякивает,
Над бумажками поп ухмыляется,
Доходам своим удивляется,
К попадье игриво привалится,
Попадья попом не нахвалится.
Поповна, как шалая, носится,
В Москву за нарядами просится.
Словом, зажил наш батя не худо.
Про великое новое чудо
Повсюду пошла из Коломны молва,
Скоро стала трезвонить о чуде Москва.
Слух о чуде дошел до прихода,
Где, на зависть Панкрату, уж двадцать три года
Поп Евграф безмятежно священствовал,
В православии народ совершенствовал,
Служил богу, царю и отечеству
Да умело ласкался к купечеству.
Поп Евграф о коломенском чуде проведал.
Как проведал, с досады в тот день не обедал.
«До обеда ль тут, матушка?
Слышь, в Коломне что выкинул тихий Панкратушка?
Мы-то тут дураками какими сидим.
Ладно, брат, мы еще поглядим!»
Глава VIII
В приемной его преосвященства
Набилося духовенства
Со всей епархии
Всякой иерархии:
Дьячки, попы, протопопы, –
Пресмыкаются духовные холопы,
Взирают на секретаря умильно,
Меж собой препираются сильно;
Попрекают друг дружку,
Что лезет в чужую кружку,
Свинью соседу подкладывает,
На соседский приход поглядывает,
Развивает непотребную элоквенцию[3],
Разводит лихую конкуренцию.
Сообщают попы друг дружке без зазрения совести
Епархиальные новости:
Там проворовался отец-казначей;
Там вышла склока из-за калачей;
Там за обедней – на смех всему городу –
Отец Флор благочинному вцепился в бороду;
Там отец Феодул
Ризы в карты продул;
Там отец Иустин
После пьяных крестин,
Очутившись на панихиде,
Отколол трепака в лучшем виде;
Там отец Феогност
Оскоромился в пост:
Прихожанами был на страстной на седмице
Уличен в полуночных прогулках к вдовице;
Там отец Ипполит
С пономаршей шалит,
А пономарь не сокрушается,
С попадьей утешается.
Ржут долгогривые отцы,
Словно жеребцы,
Смеются – не отдышутся,
Животы у всех колышутся.
Один поп Евграф нахмуренный
Жует мундштук прокуренный,
Дымок разгоняет рукою.
Не дают ему мысли покою.
Не сводит глаз иерей
С архиерейских дверей
И секретарю паки и паки
Делает таинственные знаки.
Как дошел до Евграфа черед,
Выскочил Евграф вперед.
Секретарь ему шепнул осторожно:
«Не плошай. Надеяться можно.
Все приготовлено,
Как было условлено».
«Спасибо. Сие не останется втуне!»
(Евграф у него побывал накануне!)
Глава IX
Отец перед владыкою
Таким-то предстал горемыкою!
Ударил земных три поклона
У владычнего трона.
«Ну, отец, излагай свое дело».
Поп Евграф речь повел тут умело,
Говорил о попе о Панкрате и Домне,
Об иконе, которой не место в Коломне, –
Остается-де чудо не чудом,
Раз святыня хранится под спудом;
От сего-де доходов святых умаление.
Ежели ж, дескать, воздать сей иконе моление,
Заменивши Коломну столицею,
То доходы пожнутся сторицею.
«Так, – Евграф своим мыслям привел подтверждение, –
Чудотворной иконы хождение
По Москве и селеньям окрестным
Даст иконному причту и местным,
Коль доход разделить по главенству,
То-бишь, вашему преосвященству
Отсчитать первым делом одну половину,
А другую… Сейчас все в уме я прикину…»
«Что ты, милый мой, что ты!
Ну, зачем же в уме? Вот, отец, тебе счеты!»
Поп Евграф, рассчитав всю материю,
Пред владыкою развел бухгалтерию.
Так на счетах приманчиво все выходило,
Инда дух у святого отца захватило.
Восхищенный доходов грядущих делением,
Рек владыко попу с умилением:
«Ладно, отче! Зело я тобою доволен,
Вижу, сколь ты, Евграф, богомолен, –
Посему – из Коломны иконы божественной,
После службы торжественной,
Мы в ближайшее же воскресение
Сотворим всенародное перенесение
И, приняв во внимание
Все твое об иконе святой ревнование,
Утвердим в твоем храме ее пребывание!»