1920, 1921-1922
«Стеклянный шест покоя над покоем…»*
Стеклянный шест покоя над покоем
Вдруг побледнел и вдруг померк.
И поле битв, где людоед лежит на людоеде,
Слагая сказку улиц птиц,
Снимая шкуру с бешеных волчиц,
Мешая белену с волной лесных криниц,
Чуме священной молится Восток.
Ты вся – столетий решето,
И твой прекрасный сын – никто.
И более холма кумир
С улыбкой смотрит на цветок,
И шеи жен под тяжестью секир…
Всё помнит огненный Восток.
1920
Азия*
Всегда рабыня, но с родиной царей
На смуглой груди
И с государственной печатью
Взамен серьги у уха,
То девушка с мечом, не знавшая зачатья,
То повитуха мятежей – старуха,
Ты поворачиваешь страницы книги той,
Где почерк был нажим руки морей,
Чернилами сверкали ночью люди,
Расстрел царей был гневным знаком восклицанья,
Победа войск служила запятой,
А полем – многоточия,
Чье бешенство не робко,
Народный гнев воочию,
И трещины столетий – скобкой.
1920, 1921
«О, Азия! тобой себя я мучу…»*
О, Азия! тобой себя я мучу.
Как девы брови я постигаю тучу.
Как шею нежного здоровья –
Твои ночные вечеровья.
Где тот, кто день иной предрек?
О, если б волосами синих рек
Мне Азия покрыла бы колени,
И дева прошептала таинственные пени.
И, тихая, счастливая, рыдала,
Концом косы глаза суша.
Она любила, она страдала –
Вселенной смутная душа.
И вновь прошли бы снова чувства
И зазвенел бы в сердце бой:
И Махавиры, и Заратустры,
И Саваджи, объятого борьбой.
Умерших их я был бы современник,
Творил ответы и вопросы.
А ты бы грудой светлых денег
Мне на ноги рассыпала бы косы.
– Учитель, – мне шепча, –
Не правда ли, сегодня
Мы будем сообща
Искать путей свободней?
1920, 1921
Единая книга*
Я видел, что черные Веды,
Коран и Евангелие
И в шелковых досках
Книги монголов
Сами из праха степей,
Из кизяка благовонного,
Как это делают
Калмычки каждое утро,
Сложили костер
И сами легли на него,
Белые вдовы,
В облаке дыма закрыты,
Чтобы ускорить приход
Книги единой.
Эту единую книгу
Скоро вы, скоро прочтете.
Белым блещут моря
В мертвых ребрах китов.
Священное пение, дикий, но правильный голос.
А синие реки – закладки,
Где читает читатель,
Где остановка читающих глаз.
Это реки великие –
Волга, где Разину ночью поют
И зажигают на лодках огни,
Желтый Нил, где молятся солнцу,
Янтцекиянг, где жижа густая людей,
И Сена, где продаются темноглазые жены,
И Дунай, где ночами блестят
Белые люди на волнах, на лодках
В белых рубахах,
Темза, где серая скука и здания – боги для толп,
Хмурая Обь, где бога секут по вечерам
И пляшут перед медведем с железным кольцом на белой шее,
Раньше чем съесть целым племенем,
И Миссисипи, где люди одели штанами звездное небо
И носят лоскут его на палках.
Род человеческий – книги читатель,
И на обложке надпись творца,
Имя мое, письмена голубые.
Да, ты небрежно читаешь.
Больше внимания!
Слишком рассеян и смотришь лентяем.
Точно урок Закона Божьего,
Эти снежные горные цепи и большие моря,
Эту единую книгу
Скоро ты, скоро прочтешь.
В этих страницах прыгает кит,
И орел, огибая страницу угла,
Садится на волны морские,
Чтоб отдохнуть на постели орлана.