Поезд стоит у Ростова.
– Тише, тише…
Кричит больной ребенок.
– Ш-ш-шы…
Бабы кормили детей голой грудью.
Няньки мыли грязный пол.
Так через окошко припадка
Я раз увидел войну
На излете трех лет.
9 декабря 1921
«На глухом полустанке…»*
На глухом полустанке
С надписью «Хапры»,
Где ветер оставил «Кипя»
И бросил на землю «ток»,
Ветер дикий трех лет.
Ветер, ветер,
Сломав жестянку, воскликнул: вот ваша жизнь!
Ухая, охая, ахая, всей братвой
Поставили поваленный поезд
На пути – катись.
И радостно говорим все сразу: есть!
Рок, улыбку даешь?
14 декабря 1921
«Москва, ты кто?..»*
Москва, ты кто?
Чаруешь или зачарована?
Куешь свободу
Иль закована?
Чело какою думой морщится?
Ты – мировая заговорщица.
Ты, может, светлое окошко
В другие времена,
А может, опытная кошка:
Велят науки распинать
Под острыми бритвами умных ученых,
Застывших над старою книгою
На письменном столе
Среди учеников?
О, дочь других столетий,
О,с порохом бочонок –
<Твоих> разрыв оков.
15 декабря 1921
Москва будущего*
В когтях трескучих плоскостей,
Смирней, чем мышь в когтях совы,
Летели горницы
В пустые остовы и соты,
Для меда человека бортень,
Оставленные соты
Покинутого улья
Суровых житежей.
Вчера еще над Миссисипи,
Еще в пыли Янтцекиянга
Висела келья
И парила и взором лени падала
К дворцу священного безделья,
И, весь изглоданный полетами,
Стоял осенний лист
Широкого, высокого дворца.
Под пенье улетавших хат
Лист города изглоданный
Червём полета,
Лист осени гнилой
Сквозит прозрачным костяком
Истлевшей и сопревшей сердцевины.
Пусть клетчатка жилая улетела –
Прозрачные узоры сухожилья
И остова сухой чертеж
Хранились осенью листа.
Костлявой ладонью узорного листа
Дворец для лени подымал
Стеклянный парус полотна.
Он подымался над Окой,
Темнея полыми пазами,
Решеткою пустою мест,
Решеткою глубоких скважин
Крылатого села,
Как множество стульев
Ушедшей толпы:
«Здесь заседание светлиц
И съезд стеклянных хат».
<1921>
Кто?*
Парень
С слоновьим затылком
И нежными и добрыми громадными неловкими ушами
Выпятил вперед,
Свесив губу, как слово «так!»,
Свой железный подбородок
Вождя толп,
Прет впереди, вперед и вперед!
С веселыми глазами
Крушения на небе летчик,
Где мрачность миров осыпана
Осколками птицы железной,
Веселой птицы осколками.
Богатырь с сажень в плечах.
И слабыми, добрыми губами –
Кто он?
Бывало, своим голосом играя, как улыбкой,
Он зажигает спичку острот
О голенище глупости…
<1922>
«Трижды Вэ, трижды Эм!..»*
Трижды Вэ, трижды Эм!
Именем равный отцу!
Ты железо молчания ешь,
Ты возницей стоишь
И слова гонишь бичем
Народов взволнованный цуг!