Скользите, ноги резвые,
быстрей, быстрей!
Звените сталью, лезвия,
острей, острей!
Далеко на Девичке
мелькают рукавички.
Глаза, сверкайте ярче
на Патриарших!
И, быстрыми тенями
сменясь, кружись,
веселого «Динамо»
льдяная жизнь.
И, легкой каруселью
пустив людской поток,
морозное веселье,
кружи каток!
1928
Конец зиме
Бабахнет
весенняя пушка
с улиц,
завертится
солнечное ядро;
большую
блистающую
сосулю
бросает
в весеннюю грусть и дрожь.
По каплям
разбрызгивается холод,
по каплям
распластывается тень;
уже мостовая
свежо и голо
цветет,
от снега осиротев.
Вот так бы
и нам,
весенним людишкам,
под гром и грохот
летучих лучей
скатиться
по легким
сквозным ледышкам
в весенний
пенный,
льюнный ручей.
Ударил в сердце
горячий гром бы,
и радостью
новых,
свежих времен,
вертушкой
горячей солнечной бомбы
конец зимы
чтоб был заклеймен!
1926–1927
У мая моего
У мая моего
лицо худое
и ярок рот
от песни боевой.
И грозные глаза
за льдов слюдою
у мая моего.
У мая моего
и шарф и кепка,
как паруса
над бурной мостовой.
И глянцевая куртка
блещет крепко
у мая моего.
От мая моего
не стану старше,
но, выучась
походке строевой,
совью всех дней
разрозненные марши
у мая моего.
От мая моего
немейте, будни, –
в его дыханье
ветер слоевой.
Нет праздника
свежей и светлолюдней,
чем – мая моего.
Для мая моего
стих тих и тесен, –
в его ли воле
говор краевой?..
Идите все
просите сил и песен,
берите все
у мая моего!
1926–1927
Пионер-песня
Чьи песни бодрят
нам сердце с тобой?
Веселый отряд
идет мостовой.
Куда
они
спешат?
Туда, где жизнь свежа!
Про что
они
поют?
Про молодость свою!
Подставлены лица
свежему ветру.
Их годы не тронет
притихнувший недруг.
Среди распушившихся
зеленью веток
к их дням не подкрадется
сумрачный недуг.
Горят,
горят
невиданные весны.
Ступайте
в лагеря
под росы и под сосны.
Несут,
несут
знамена и победы.
В лесу,
в лесу
учиться и обедать.
Чтоб в жизни устроить
весенний порядок
не только на праздничных
стройных парадах.
Чтоб не было больше
богатых и бедных.
Чтоб будни и войны
исчезли бесследно.
Мы будем отвечать
не только на уроках,
заветы Ильича
мы выдвинем широко.
Заветы Ильича
везде, везде на свете
на выросших плечах
поднимем и ответим.
Шумите,
зеленые
свежие ветви.
Идите,
свободные
бодрые дети.
Идите
крепить
и отстаивать сами
знамена,
что вашими
взвиты отцами.
Идите,
спешите
на будущий праздник.
Чтоб не было
розных
и не было разных.
Чтоб в мире
не стало
глухих одиночек.
Иди
догоняй свой отряд,
мой сыночек!
Иди поспешай,
беги догоняй
людские шеренги
живого огня!
1928
Лыжи
Мороз
румянец выжег
нам
огневой.
Бежим,
бежим на лыжах
мы
от него!
Второй,
четвертый,
пятый, –
конец
горе.
Лети,
лети,
не падай.
Скорей,
скорей!
Закован
в холод воздух, –
ажь дрожь
берет.
В глазах
сверкают звезды.
Вперед,
вперед!
Вокруг
седые ели.
Скользи,
нога.
Как белые
постели,
легли
снега.
И тонкие
березы
лишь ог –
ля –
нись –
затянуты
в морозы,
поникли
вниз…
На озере
синеет
тяжелый
лед.
Припустимте
сильнее
вперед,
вперед!
Легки следы
от зайцев
и
от лисиц:
ты с ними
состязайся –
несись,
несись!
Чтоб, –
если ветер встречный
в лицо
задул, –
склонился ты
беспечно
на всем
ходу.
На всем
разгоне бега, –
быстр
и хитер, –
схватив
охапку снега,
лицо
натер.
Чтоб крякали
сороки
от тех
отваг,
чтоб месяц
круторогий
скользил
в ветвях.
Чтоб в дальних
или ближних
глухих
краях –
везде мелькала,
лыжник,
нога
твоя.
Чтоб все,
на лыжи вставши
в тугой
черед, –
от младших
и до старших –
неслись
вперед!