— Слушаю вас, и мне невольно приходит в голову, не была ли сама миссис Рейнер в лесу в то утро и не она ли это пустила в ход пистолет, — сказал я, подмигивая.
— Она была дома в постели, когда ей позвонили по междугородному, — сказал он. — Но конечно, она могла… Впрочем, нет — лучше такого… такого не говорить!
— Могла бы нанять профессионального убийцу и поручить ему выполнить эту работу? — спросил я. — Именно это вы хотели сказать, доктор?
— Именно. — Он на мгновение прикусил нижнюю губу. — Да, вы угадали правильно…
— Какое совпадение мнений! — усмехнулся я. — О том же самом сказала мне и она. Кто-то нанял профессионального убийцу. Поэтому она страшно нервничала: человек, прибегнувший к помощи профессионального убийцы один раз, всегда, говорила она, сможет нанять его вторично.
Я допил свой бокал, поставил его на ручку кресла и затем поднялся.
— Благодарю за потраченное на меня время, доктор.
— Мне хотелось бы быть более полезным, — очень искренне воскликнул он, — в особенности сейчас, когда вы наградили меня бессонницей!
Я прибегнул к старому приему: молчал, пока не приблизился к двери, а там обернулся и произнес:
— Еще один вопрос, доктор…
Я почувствовал, что ему не нравится тон моего голоса, однако ему не оставалось ничего иного, как произнести со вздохом:
— Слушаю вас, мистер Холман.
С самым беспечным видом я спросил:
— Когда вы в последний раз спали с Карен Рейнер, док?
— Убирайтесь отсюда немедленно, — с расстановкой произнес он, — прежде чем я вышвырну вас за дверь!
Строго говоря, это был не ответ, но я не стал настаивать. Просто вышел из квартиры и аккуратно закрыл за собой дверь, ничуть не усомнившись в том, что яснее любых слов правду мне сообщила паника в глубине его глаз, мелькнувшая на короткое мгновение, прежде чем он разыграл возмущение.
В лифте у меня возникли философские мысли: как можно строить новые прекрасные здания, когда старые мерзкие грехи продолжают в них расцветать пышным цветом? По всей вероятности, единственным объяснением для такого рода рассуждений послужит то, что события этого дня загнали меня в своего рода психологический тупик. С того самого момента, когда Барбара Дун дала мне прослушать эту ленту и я узнал про один из ее прежних неосторожных поступков, факты стали накапливаться как-то уж слишком быстро. Множество разрозненных сцен стало мелькать у меня в голове: встреча со второй половиной тайны Барбары — с ее секретарем со столь обольстительной фигурой, Марсией Роббинс; затем Мадонна из цветного стекла, справляющаяся у меня, не желаю ли я немного повозиться в передней гостиной, голос ее тогда звучал настолько буднично и равнодушно, будто подобные мысли случайно мелькали у нее в голове сплошным рядом; ну и наконец, смогу ли я когда-либо позабыть смешливую пташечку Сюзанну Фабер и ее мускулистого приятеля Лероя?
Затем я не без удовольствия вспомнил то, каким приемом мне удалось удержать ее на расстоянии вытянутой руки, хотя эта приятная сценка закончилась потоком злых женских слез, когда она забралась в свою небольшую синюю машину. Я великодушно засунул Лероя на заднее сиденье, поскольку у него все еще были серьезные респираторные проблемы, затем проследил взглядом за тем, как они уехали прочь и растворились в стране Фантазии, выходцами из которой, несомненно, являлись.
Я поехал домой и оказался там около половины девятого.
Интервью с Гарретом Сулливаном было достойным завершением беспокойного дня, так что я намеревался расслабиться и дать себе отдых хотя бы до утра. Прежде всего я занялся приготовлением сложного напитка. Мне оставалось добавить в него пару кубиков льда, когда раздался дверной звонок.
Признайтесь, кто радуется посетителю, когда неизвестно, кто он такой, да и к тому же является в самое неподходящее время?
Я отворил входную дверь и уставился на пышные черные усы, которые минутой позже растянулись и зашевелились, обнажив два ряда жемчужно-белых зубов.
— Рик Холман? — осведомился густым баритоном владелец разбойничьих усов и зубов, которые своим видом говорили: «Мне не требуется дантист».
— Да, это я, — ответил я весьма осторожно.
— Эдгар Ларсен, — представился он. — Разрешите войти?
— Пожалуйста, — без всякого энтузиазма проворчал я, отступая в сторону.