Но я горжусь нашими поражениями больше, чем нашими победами, — продолжал г-н Энгельс. В Дрездене (в сельском избирательном округе) мы получили всего на 100 голосов меньше, чем кандидат, за которого голосовали все другие партии, причем всего голосовало 32000 человек. В Оттензене наш кандидат собрал из общего количества в 27000 голосов на 500 голосов меньше своего соперника, тоже имевшего поддержку всех других партий. В Штутгарте наш кандидат получил 13315 голосов — всего на 128 голосов меньше того кандидата, который был избран. В Любеке, где голосовало 19000 человек, нам не хватило только 154 голоса. И, как я уже говорил, все это голоса, поданные за социалистов и против коалиции всех других партий.
— Скажите, какова ваша политическая программа?
— Программа наша почти полностью совпадает с программой английской Социал-демократической федерации[538], но политика наша совсем иная.
— Она, вероятно, ближе к политике Фабианского общества?
— Отнюдь нет, — с горячностью ответил г-н Энгельс, — Фабианское общество[539] я считаю не более как филиалом либеральной партии. Оно надеется добиться социального обновления лишь теми средствами, какие предлагает эта партия. Мы противостоим всем существующим политическим партиям и намерены бороться с ними. Английская Социал-демократическая федерация является лишь небольшой сектой и действует как таковая. Это — замкнутая организация. Она не поняла, как нужно возглавить рабочее движение в целом и направить его к социализму. Она превратила марксизм в ортодоксию. Так, она упорно требовала, чтобы во время забастовки в доках Джон Бёрнс поднял красный флаг, в то время как этот поступок погубил бы все движение и вместо того, чтобы привлечь портовых рабочих на нашу сторону, снова толкнул бы их в объятия капиталистов. Мы таких вещей не делаем. Тем не менее, наша программа является чисто социалистической. Наше первое требование — обобществление всех средств и орудий производства. Правда, мы принимаем все, что предлагает нам какое-либо правительство, но только в качестве уплаты долга по частям и без всякой благодарности с нашей стороны. Мы всегда голосуем против бюджета и против всяких ассигнований на армию или увеличения ее численности. В тех округах, где у нас при второй баллотировке не было своих кандидатов, паши избиратели получили указание поддерживать только тех кандидатов, которые обязались голосовать против законопроекта об армии, всяких дополнительных налогов и всяких ограничений прав народа.
— А какое влияние окажут выборы на политическое положение в Германии?
— Законопроект об армии будет принят[540]. Налицо — полнейший развал оппозиции. В самом деле, единственная реальная и сплоченная оппозиция сейчас — это мы. Национал-либералы примкнули к консерваторам. Партия свободомыслящих раскололась на две части, а после выборов от нее вообще почти ничего не осталось. Католики и мелкие партии боятся нового роспуска рейхстага и, чтобы избежать его, готовы идти на любые уступки.
— А как, по Вашему мнению, отразятся выборы на политическом положении Европы в целом?
— Если законопроект об армии пройдет, Франция и Россия, очевидно, предпримут шаги в том же направлении. Франция и сейчас уже загнала в армию все мужское население вплоть до физически негодных к военной службе людей, но она, несомненно, займется усовершенствованием своей армии, как боевой машины. Россия встретится с трудностью пополнения офицерского состава. Австрия и Германия будут, разумеется, действовать заодно.
— Так Вы считаете, что на мир в Европе шансов мало?
— Любой незначительный инцидент может, конечно, привести к вооруженному столкновению, но я не думаю, чтобы правители этих стран хотели войны. Точность и дальнобойность нового скорострельного оружия и применение бездымного пороха знаменуют собой такой переворот в военном деле, что никто не может сказать, какова должна быть правильная тактика боя в этих новых условиях. Это будет прыжок в неизвестность. И армии, которым предстоит встретиться на поле битвы, будут так огромны, что по сравнению с будущей войной все прошлые войны покажутся детской забавой.
— А каково, по Вашему мнению, будет влияние на Европу социал-демократической партии?
540
Проект военного закона, отвергнутый в мае 1893 г., был в несколько измененном виде вновь внесен правительством на утверждение рейхстага и принят новым его составом 15 июля 1893 года.
Новый военный закон предоставлял правительству возможность увеличить ассигнования на армию и пересматривать военный бюджет в сторону увеличения не через 7 лет (как законы о септеннате 1874, 1880, 1887 гг.), а через 5 лет; в связи с этим он стал известен как «закон о квинквеннате».