— Ей что-нибудь известно об универмаге?
— Не думаю. Она все время твердит о Хэммонде.
— Завтра можете не выходить на работу. Если вам удастся успокоить ее, тогда другое дело. Я не хочу, чтобы она говорила копам о наших делах.
— Я все устрою. Не могли бы вы позвонить мне завтра в восемь?
— Обязательно позвоню. Спасибо вам за все.
Я повесил трубку и медленно пошел к машине. Все равно я не могу ничего поделать до утра. Завтра я должен встретиться с Эрни и постараться раздобыть деньги. В редакции меня будет ждать доклад Веббера о Горди. Это самое главное. Если Веббер подведет, останется одно — любой ценой раздобыть деньги.
Домой я вернулся в четверть одиннадцатого. Не светилось ни одно окно. Неужели Линда уже спит? Я надеялся на это. У меня пропало всякое желание говорить с ней. Я вошел в холл и огляделся. На столе лежал клочок бумаги. Я подошел, чтобы взглянуть на него. Это была записка:
«Дорогой Стив!
Я забираю Линду к себе. Ее синяк дня через два, наверное, пройдет, но ни к чему, чтобы к этому времени пошли слухи. Так что она побудет у меня. Помните, что женщину никогда не следует бить по лицу. Уж если бить, то лучше отшлепать. Результат тот же, но не так заметны синяки.
Люсиль».
Скомкав записку, я бросил ее в корзину для бумаг. Потом приготовил виски и сел в кресло. Я чувствовал, что впереди долгая одинокая ночь. Мной овладела паника, я испытывал страх.
Ровно в восемь я позвонил Джин:
— Ну, как там Ширли?
— С ней все в порядке. Она стоит рядом и хочет поговорить с вами.
— Стив, мне так неудобно, что я вспылила вчера. Простите меня, — раздался голос Ширли.
— Ну что вы, пустяки, мне нечего прощать.
— Нет, есть. Если бы Уолли услышал меня, он был бы недоволен. Я была сама не своя, увидев его в таком состоянии. Боже, что они с ним сделали! — Ее голос задрожал. Через несколько секунд она снова заговорила: — Ваш журнал отличный, и Уолли знал, чем рискует. И я тоже, но просто не могла поверить, что есть такие звери.
— Я сообщу Чендлеру, и он наверняка сделает что-нибудь для Уолли. Он быстро поправится, нужно только немного подождать. Я говорил с доктором. Опасности для жизни нет. — Я умолчал о том, что Уолли может лишиться глаза. — Ширли… с вами хочет поговорить полиция. Прошу вас, будьте с ними осторожны и не упоминайте о Шульце. Этой бомбе еще не время взрываться. Скажите, что Уолли интересовался строительством новой школы, и больше ничего. Вы поняли?
— Да, разумеется.
— Я еще позвоню попозже.
— Но вы меня прощаете, Стив?
— Конечно, конечно. Вы не передадите трубку Джин?
Джин взяла трубку.
— Не знаете, кто-либо из мужей собирается платить? — спросил я напоследок.
Она ответила:
— Откуда же мне знать. Я знаю только, что никто из них не бил свою жену.
— И напрасно, пожалуй, — сказал я и повесил трубку.
Я поехал в банк.
— Садись, Стив, — пригласил меня Эрни. — У нас мало времени, так что давай сразу же перейдем к делу. Все, что я могу себе позволить, это превысить счет на пять тысяч. Устроит тебя?
— А нельзя ли на десять, Эрни? У меня тяжелое положение.
— К сожалению, нет. Мне и так стоило больших трудов добиться для тебя этих пяти. Ты же знаешь, банк не мой: надо мной еще три директора.
— Тогда не мог бы я заложить дом?
— Нет, у тебя на нем и так черт знает какая ипотека… где там, это безнадежно.
Я попытался улыбнуться:
— Ну, ничего не попишешь, беру эти пять, и большое тебе спасибо.
— Извини, что я больше не мог сделать для тебя. Мать Линды серьезно больна?
— Боюсь, что да.
Он сочувственно улыбнулся, а мне вдруг подумалось, не воровка ли его жена Марта, которая наверняка делает покупки в этом же универмаге. Придя в редакцию, я поздоровался с Джули, сидевшей за коммутатором. Она сообщила, что Джин до сих пор не пришла. Я ответил, что знаю, и прошел в свой кабинет. Мне оставалось надеяться только на Веббера. Если он подведет, придется идти к Мейеру и брать взаймы под шестьдесят процентов. Веббер позвонил, когда я просматривал почту.
— Вышла дурацкая история, — сказал он голосом бывшего копа. — Вчера ночью кто-то забрался в наш офис и унес несколько папок, в одной из них было досье на Горди.
Я так судорожно стиснул трубку, что у меня побелели суставы пальцев.
— Вы не можете вспомнить, что там, в этом досье?
— Послушайте, у нас пятнадцать тысяч конфиденциальных досье. Джек Уэлш собирал материалы на Горди восемь месяцев назад, а месяц назад уволился. Я читаю досье только в случае необходимости.