На третьем этаже Лепски без труда определил нужную дверь. На прикрепленной к ней табличке он прочел: "Голди Уайт. Часы работы: 11.00–13.00 и 20.00–23.00".
— Ну и ну, — пробормотал детектив, нажимая на кнопку звонка.
Дверь распахнулась, и на пороге появился высокий худощавый мужчина в элегантном кремовом костюме, бледно-голубой рубашке и темном галстуке, с бегающими глазками под редеющими черными крашеными волосами, выглядевший, как процветающий сутенер.
Увидев Лепски, мужчина улыбнулся.
— Заходите, мистер. Голди надеялась, что вы заглянете к нам. Я — Джек Томас, управляющий ее делами.
— Где она? — От одного вида сутенера у Лепски поднималось кровяное давление, а сегодня, после разговора с Лейси, оно приблизилось к критическому уровню.
— Она сейчас придет, — беззаботно ответил Томас, не замечая настроения детектива. — Присядьте. Что вы будете пить?
Пальцы Лепски сжались в кулаки.
— Где она?
— Не хотите? — Томас опустился в кресло. — Ну разумеется… вы же при исполнении. Садитесь, мистер Лепски. Она хотела, чтобы я поговорил с вами. Я…
— Встать! — взревел Лепски. — Ни один паршивый альфонс не сидит, когда я стою!
Томас, побледнев как полотно, в мгновение ока выпорхнул из кресла и отпрянул в сторону.
— Тащи свою шлюху, — прорычал Лепски, — и выметайся отсюда. Меня тошнит от одного твоего вида.
В этот момент открылась дверь, ведущая в соседнюю комнату, в гостиную вошла стройная блондинка, холодная красота которой неизменно привлекала внимание мужчин, особенно после рюмки виски.
— О'кей, Джек, иди. Мы обойдемся без тебя.
Томас пробурчал что-то себе под нос, обошел Лепски, держась от него на почтительном расстоянии, и вышел из квартиры.
Детектив подождал, пока шаги Томаса затихли на лестнице, подошел к двери и запер ее на ключ.
— Я тебя слушаю, — сказал он, вернувшись в гостиную. — Говори.
Голди непринужденно села в кресло, взяла сигарету из лежащей на столе пачки и закурила.
— Джеку нужна его лодка. Я объяснила, что помочь ему сможешь только ты.
Лепски недоуменно покачал головой.
— Какая еще лодка? Хватит говорить загадками. Расскажи, в чем дело, да побыстрее.
— Лысый Риккард уговорил Джека дать ему лодку. Лодка пропала. Теперь Джек сходит с ума.
— Когда он дал лодку Лысому?
— Два месяца назад… Если точнее — двадцать четвертого марта.
— А зачем?
— Какое это имеет значение? Лысый же заплатил. А недавно поползли слухи, что он мертв. Джеку нужна лодка.
— Я спросил, зачем он дал лодку Лысому.
— Лысый предложил пятьсот долларов за аренду, — поколебавшись, ответила Голди. — За такую сумму Джек отдал бы в цирк родную мать. Я говорила, что он сошел с ума, но Джек не хотел меня слушать.
— Зачем Лысому потребовалась лодка?
— Он хотел отправиться в небольшое путешествие.
— Это я понимаю. Куда?
— Полицейские! — хмыкнула Голди. — Как вы мне надоели. Всегда вопросы и никаких действий. В Карибское море. Он обещал вернуться через три недели. Прошло уже восемь. А потом мы узнаем, что во вторник он был в Парадиз-сити и не заехал к нам. И пошли разговоры, что его убили. — Голди помолчала. — Джек волнуется не только из-за лодки. Он не знает, что случилось с Джейси и Гансом.
— Это еще кто? — пробурчал Лепски.
— Команда, глупыш. Неужели ты думаешь, что Лысый мог выйти в море один?
— То есть пропала команда?
— У тебя, должно быть, вата в ушах. Я же говорю: исчезли и лодка, и команда.
— Значит, двое мужчин пропали восемь недель назад, и никто не удосужился поставить в известность полицию? Это довольно странно.
Голди пожала плечами.
— Это же бродяги. Они никому не нужны.
— Но если Томас не обратился в полицию, почему его должна волновать их судьба?
— Конечно, в большей степени он волнуется из-за лодки.
— Так почему же он не обратился в полицию?
Голди почесала мочку уха.
— Неужели ты не понимаешь? Допустим, Джек идет в полицию и говорит, что пропала лодка, а вместе с ней Ганс и Джейси. И что будут делать полицейские? Искать лодку? Дудки. Прежде всего они захотят узнать, где Джек взял деньги, чтобы ее купить.
Лепски согласно кивнул.
— Это точно. Но почему ты говоришь об этом мне. Я тоже полицейский, черт побери!