Лепски вернулся домой в шесть вечера, удивив этим жену. Обычно он приходил не раньше девяти.
— Мы идем в ресторан, — объявил он.
Лепски так редко выводил ее в свет, что Кэрол рассердилась, вместо того, чтобы обрадоваться.
— Почему ты не сказал мне об этом утром? — спросила она, отбросив прядь волос, падавшую ей на левый глаз. — Я начала готовить обед.
— Ерунда. — Лепски переступил с ноги на ногу. — Сегодня мы обедаем в ресторане "Доминико". Прекрасная еда… море… пляж… нежная музыка… мягкий свет.
— С какой стати мы туда идем? — подозрительно спросила Кэрол.
— Нас пригласили, — улыбнулся Лепски. — Хозяин этого чертова ресторана благоволит ко мне. Он предложил зайти к нему с чер… с женой. Все расходы за счет заведения.
— Почему ты все время ругаешься, Лепски?
— Прости меня, дорогая, — торопливо извинился детектив. — Нас пригласили… Не будем терять времени.
Час спустя Лепски все еще сидел на веранде, едва сдерживая нетерпение, Кэрол одевалась.
В четверть восьмого она наконец появилась на веранде. Лепски восхищенно цокнул языком.
— Миссис Лепски, вы очаровательны! Пошли.
Он встал и направился к ступенькам.
— Постой! — воскликнула Кэрол.
— В чем дело? — обернулся Лепски.
— Если ты думаешь, что я пойду с тобой, пока у тебя на боку висит пистолет, то ты ошибаешься. Только слепой не заметит кобуры, выпирающей из-под пиджака. Я не хочу, чтобы меня принимали за жену полицейского.
У Лепски на лбу вздулись жилы.
— А кто ты есть на самом деле? — прорычал он.
— Не нужно этого афишировать, Лепски, оставь пистолет дома.
Как-то на досуге Лепски подсчитал, что за три года семейной жизни они спорили 2190 раз, то есть дважды в день. И победителем всегда выходила Кэрол. По ее тону Лепски понял, что сопротивление приведет лишь к еще одному затяжному спору, исход которого, учитывая горький опыт прошлого, можно было предположить заранее. К тому же он уже проголодался.
В результате Лепски молча отстегнул кобуру с пистолетом, прошел в дом и бросил ее на кушетку.
— Так мы идем или нет? — рявкнул он.
Кэрол удивленно взглянула на мужа.
— Я давно тебя жду. Если нас кто-то задерживает, то это ты.
По субботам в ресторане Соло бывало многолюдно, и эта суббота не составляла исключения. Соло даже попросил Гарри помочь в баре. Нина и та разносила напитки и принимала заказы. Мануэль метался по залу, рассаживая гостей и принося им меню, а потом снова бросался к входной двери, где его уже нетерпеливо ждали.
Подойдя к входу, наверное, в пятнадцатый раз, он остановился как вкопанный, увидев Лепски и высокую темноволосую женщину, по всей видимости его жену.
— Мистер Лепски! — Рот Мануэля растянулся в фальшивой улыбке. — Какой приятный сюрприз!
— Соло пригласил нас… и мы пришли.
— И правильно сделали. — В расчете именно на такие неожиданные визиты Мануэль всегда оставлял свободными три стола. — Мы очень рады… Сюда, пожалуйста. — Он провел их к угловому столику, усадил, подозвал официанта и заспешил к входу.
Едва поток гостей начал редеть, Мануэль заглянул на кухню, чтобы предупредить Соло о прибытии Лепски.
— Обслужить по высшему разряду, — буркнул тот, не отрываясь от плиты. — За счет заведения.
Выйдя в зал, Мануэль заметил Гарри, идущего из бара с подносом, уставленным бокалами.
— Стол номер четыре… в углу, — бросил Мануэль. — Прими у них заказ… за счет заведения.
Только подойдя к столу, Гарри понял, кого он должен обслужить.
— Привет, Митчелл. — Лепски пристально посмотрел на него. — Помнишь меня?
— Мистер Лепски, — с непроницаемым лицом ответил Гарри.
— Точно. Ну, как ты тут устроился?
Гарри коротко взглянул на него и повернулся к Кэрол.
— Что будете пить?
У Кэрол учащенно забилось сердце. "Какой красавец", — подумала она.
— "Том Коллинз", пожалуйста. — Такой улыбки Лепски не видел со дня свадьбы.
— Двойное шотландское со льдом, — рявкнул он, глядя на Кэрол.
— Не слишком ли крепко Том? — Она не оставила без внимания пробудившуюся в Лепски ревность. — Ты уже пил дома. — Кэрол взглянула на Гарри. — Пожалуйста, принесите моему мужу виски с содовой. Поменьше виски и побольше льда.
Гарри отошел от стола.
— Послушай, дорогая, — процедил Лепски, я знаю свои возможности, и не могла бы ты…
— Я не хочу, чтобы ты напился.
Из горла Лепски вырвалось шипение, которого испугалась бы и змея.
— Если хочешь, оставайся трезвой, но не порти мне вечер…