Эйприл была разочарована. Свет фонарика погас, но она не стала подниматься. Подождав с секунду, он спустился вниз. На ней был надет мужской жакет, слишком большой для нее, рукава неуклюже завернуты. Джона? Она отвернула в сторону голову, по ее голосу можно было понять, что она плачет.
— Я гуляла по берегу, когда увидела огни ваших фар. Я подумала, что на этот раз это Питер.
— Я его еще не нашел. К вам больше никто не приходил?
Она печально покачала головой, спустилась вниз и отошла.
— Нет. И когда Джон был здесь, мы были этому рады. Теперь все стало иначе.
Он прошел вместе с ней по мягкому песчаному склону до черного края о чем-то шепчущего залива. Ветер не унимался. Окна домов, приютившихся на самой вогнутой части берега, поблескивали желтыми огнями, огни плясали в неровной воде. Тени некоторых лодок скользили сквозь дорожки света.
Дэйв сказал:
— На пасхальной неделе сюда приезжал доктор де Калб и Джей Мак-Фейл.
— Это был замечательный день. Вы бы видели, как счастлив был Джон.
— И с тех пор его больше никто не навещал? Ни один человек?
— Кто-то ужинал с ним в тот день, когда он…
Она не смогла договорить, ускорила шаги, так что он едва поспевал за нею. Все же она договорила, изменив формулировку:
— В тот последний вечер. Но это должен был быть Питер. Я говорила вам… О… А друзья Джона его не навещали.
— Ну а посторонние люди?
Она остановилась.
— Я думала, что вас интересует только Питер. Он убил отца, не это ли вы говорили? Из-за тех несчастных денег, которые компания не желает ему выплачивать. А теперь вы спрашиваете о посторонних. Почему?
— Джон Оутс употреблял морфий. Вы слышали об этом на дознании. Но у него не было рецепта. Я проверил это сегодня у доктора де Калба и у Джея Мак-Фейла.
— В аптеке при торговом центре?
— Однажды ранним утром Джей застал там Джона Оутса. Он забрался в аптеку и искал наркотики, умолял Джея дать ему хотя бы одну ампулу.
— Нет. Ах, нет!
— Джей привез его сюда на машине. Где были вы?
— Полагаю, уехала на работу. Я не имела понятия, что он уходил куда-то из дому в мое Отсутствие, когда машины не было на месте. До торгового центра ведь далеко.
— Дальше, чем он предполагал.
— Он ничего мне про это не рассказывал… И я никогда не видела — понимаете, — он не хотел, чтобы я смотрела на него. Из-за шрамов, как он мне говорил. Обычно они впрыскивают наркотики в руки, не так ли? Они у него всегда были закрыты, в любую погоду он носил рубашки с длинными рукавами, свитера, пижамы. И он не позволял нам купаться вместе с ним. Ни мне, ни Питеру. Правда, один раз он плавал при докторе де Калбе, но это совсем другое дело — он же был его врачом.
Она шумно вздохнула:
— А когда мы занимались любовью, всегда было темно.
— Практически каждый день?
— Да…
Она стояла в стороне ох него, засунув руки в карманы. Ветер трепал ее волосы, и она на что-то смотрела. На что? Дэйв прищурился.
Скалы. В тридцати футах от берега, черные и острые при свете звезд, окаймленные белой кромкой морской пены. То самое место, где она нашла Джона Оутса.
— Мне больно об этом слышать, — сказала она. — Вы приносите с собой горе.
— Кто доставал ему наркотики, мисс Стэннард?
— Не знаю.
Она с минуту смотрела в сторону, потом повернулась к нему, положила холодные пальцы ему на руку. Глаза ее молили.
— Пойдемте вместе домой… выпьем по рюмочке… Я… я больше не могу быть одна.
— Спасибо, — сказал он, — но меня кое-кто ожидает.
Это была уже третья бензозаправочная станция. Чернокожий паренек, облаченный в желтый комбинезон, присел на корточки, смывая из шланга невидимую грязь с асфальтированной площадки. Он зажимал отверстие трубы большим пальцем, чтобы струя была понапористее. Но когда Дэйв затормозил возле сверкающих насосов, парень бросил на землю шланг и побежал с улыбкой к нему.
— Заполните до самого верха, — распорядился Дэйв и стал наблюдать, как ловко и быстро парень делал свое дело.
Немного подождав, Дэйв спросил:
— Несколько дней назад девушка, ехавшая на стареньком «форде», останавливалась у какой-то станции обслуживания, чтобы исправить неполадки в двигателе. Скажите, это было не у вас случайно?
Улыбка на лице парня исчезла, карие глаза осмотрели его. Без всякого выражения он спросил:
— Если бы это была новая машина, стали бы вы спрашивать?
Дэйв не ответил. Парень, повернув голову, наблюдал за цифрами, прыгающими за стеклом насоса. Когда работа была закончена, он аккуратно все убрал на место. Дэйв расплатился с ним и только тогда посмотрел ему в лицо. Парень глубоко вздохнул, потом выдохнул воздух. Вид у него был самый несчастный.