…ты работаешь, а театр все-таки — театр «Станиславского». — В связи с постановкой «Юлия Цезаря» между Станиславским и Немировичем-Данченко возникли трения. Немирович-Данченко писал 28 октября Станиславскому: «…Вы предоставили мне решить вопрос, ставить „Юлия Цезаря“ или нет. Я его решил и взялся за эту громадной трудности задачу. Выполнил ее. Успех превзошел все ожидания. Художественность постановки единодушно признана громадной <…> И то, что Вы имеете талант придумать те или иные подробности постановки неизмеримо лучше меня, нисколько не умаляет моей веры в силу моих взглядов. Вы их не признаете». Конфликт был улажен письмом Станиславского, который ответил Немировичу-Данченко: «…Ваша роль режиссера в театре настолько выяснена и установлена, настолько она выдвинута и признана всеми, что не Вы, а я остаюсь на втором плане, что не я, а Вы являетесь по праву главным режиссером (я об этом не тоскую нисколько)» (Немирович-Данченко, стр. 556). См. также примечания к письму 4226*.
…Станиславского только ругают за Брута. — Образ Брута в трактовке Станиславского вызвал у многих рецензентов резкое и категорическое непризнание. Так, например, В. Мирович в статье «Первое представление „Юлия Цезаря“ в Художественном театре» писал: «…Брут должен иначе ходить, иначе смотреть, иначе произносить слова, потому что он — герой. Так хотел Шекспир» («Мир искусства», 1903, № 12, стр. 124). Н. Е. Эфрос в статье «„Юлий Цезарь“ в Художественном театре (Письмо из Москвы)» также считал роль Брута неудачей Станиславского («Театр и искусство», 1903, № 41, 5 октября, стр. 753–754). В подобных высказываниях совершенно не учитывалось, что в работе над шекспировским образом Станиславский принципиально отвергал банальные приемы исполнения трагической роли, стремился к реализму и простоте. Это обстоятельство как раз отмечала В. В. Котляревская в письме к Станиславскому: «Вы играете в тех тонах и теми приемами, которыми будут играть, но которыми пока играете Вы один, первый: пройдет 20 лет, и все заиграют по-Вашему, а теперь это ново, чуждо и непонятно <…> Вы прокладываете новую дорогу (м. б., иногда оступаясь и спотыкаясь) <…> Вам суждено в каждом Вашем новом шаге быть временно не понятым» (Музей МХАТ). Об этом же писал ему Л. А. Сулержицкий в первой половине ноября 1903 г.: «Вы Вашей игрой превратили эту прекрасную, но холодную античную статую в живого человека, облекли его в плоть и кровь, согрели его страданием и заставили его сойти со своего недосягаемого каменного пьедестала в сердца людей. Вы сделали его достоянием жизни…» (Сулержицкий, стр. 433). Подробнее о работе Станиславского над ролью Брута и резонансе, который она вызвала в печати, см. в статье: Б. И. Ростоцкий и Н. Н. Чушкин. «Юлий Цезарь» на сцене Московского Художественного театра. — В кн.: Вл. И. Немирович-Данченко. Режиссерский план постановки трагедии Шекспира «Юлий Цезарь». М., 1964, стр. 149–171.
Что же касается нижегородского театра… — См. письмо 4190* и примечания* к нему.
У Лужского умер отец? Сегодня прочел в газетах. — Отец Лужского умер 29 октября 1903 г.
Отчего Марии Петровне хочется играть непременно Аню? — См. примечания к письму 4223*.
Да ведь «На дне» же она играет? — М. Ф. Андреева играла роль Наташи в пьесе М. Горького «На дне».
4225. М. П. ЧЕХОВОЙ
2 ноября 1903 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма, т. VI, стр. 330.
Открытка. Год устанавливается по почтовым штемпелям: Пароход. 3 XI. 1903; Москва. 5 XI. 1903.
М. П. Чехова ответила 6 ноября 1903 г. (Письма М. Чеховой, стр. 222).
Если увидишь еще раз Потапенко, то поклонись ему… — 28 октября Книппер писала: «Сейчас пришла со „Дна“ домой и застала у нас Потапенко и Гольцева, закусывающих, а Гольцева пьющего красное вино. Беседовали, слушали воспоминания Маши и Потапенко, говорили о Горьком. Завтра пойдем на генеральную репетицию пьесы Потапенко» (Книппер-Чехова, ч. 1, стр. 319). На следующий день она сообщала: «Сегодня была с Машей в Малом театре на генеральной репетиции „Высшей школы“ Потапенко. Ничего не поняла из пьесы <…> Играют все хорошо, но повторяю — не могла бы рассказать, в чем дело. Смотрится легко, драма не захватывает, уйдешь из театра и все забудешь <…> Потапенко доволен всеми…» (там же, стр. 320). О Потапенко сообщал Чехову и Немирович-Данченко в письме от 30 октября: «Потапенко поставил в этом сезоне 3 пьесы!! Одну <„Высшая школа“> в Александр<инском> и Малом Московск<ом> театрах, другую <„Искупление“> у Суворина и третью <„Каменный век“> у Ковалевского. Вчера он заходил ко мне. Как опустился! И какой усталый скептицизм!» (Ежегодник МХТ, 1944, стр. 163). 6 ноября Мария Павловна писала: «Потапенку я больше не увижу. Он по-прежнему такой же милый и молодой, только ничего не пьет и не ест мясного».
Газету… — «Крымский курьер».
Из сегодняшнего № узнаешь, что Качаловы ~ разбились… — В «Крымском курьере», 1903, № 280, 2 ноября, в отделе «Хроника» напечатана заметка о том, что управляющий имением «Массандра» В. Н. Качалов и его спутники были выброшены из опрокинувшегося экипажа и сильно ушиблись.
4226. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
3 ноября 1903 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 375–376.
Ответ на письмо и телеграмму О. Л. Книппер от 29 октября 1903 г.; Книппер ответила 7 ноября («Октябрь», 1938, № 7, стр. 185–186 и 193).
…не верю, чтобы моя пьеса шла в декабре. — Премьера «Вишневого сада» в Художественном театре состоялась 17 января 1904 г.
Насчет Эфроса ~ больше не буду писать тебе.. — См. письма 4212*, 4213*, 4215* и примечания к ним.
…сегодня Немирович в «Новостях дня» отвечает какой-то провинциальной газетке… — Имеется в виду заметка в «Новостях дня», 1903, № 7327, 31 октября, по поводу сообщения в харьковской газете «Южный край», что напечатанное в «Новостях дня» и перепечатанное большинством газет содержание новой пьесы А. П. Чехова «Вишневый сад» — «грубая мистификация, не имеющая ничего общего с действительностью». «Новости дня», опровергая это сообщение, напечатали заявление Вл. И. Немировича-Данченко: «По вашей просьбе удостоверяю, что напечатанная в „Новостях дня“ заметка о „Вишневом саде“ Чехова — вовсе не мистификация. В общих и основных чертах пересказ пьесы верен; когда я читал изложение „Новостей дня“, я заметил лишь некоторые неточности. Вл. Немирович-Данченко». Это заявление Немирович-Данченко сделал по просьбе Н. Е. Эфроса. Об этом он писал Чехову 30 октября 1903 г.: «…вчера был Эфрос. Показывает мне телеграмму в „Южном крае“ из Ялты, где говорится, что статья „Новостей дня“ — „грубая мистификация, не имеющая ничего общего с действительностью“. Эфрос говорит: „Вы понимаете, в какое положение становится газета, и дайте мне удостоверение, что это не мистификация“. Я дал удостоверение с оговоркой, что, прочитав пересказ содержания пьесы в „Новостях дня“, нашел неточности. Ночью по телефону Эфрос просил вычеркнуть эту оговорку, я отказал. И вот что-то сегодня он не воспользовался моим письмом» (Ежегодник МХТ, 1944, стр. 163).