Если из того же источника Вы получите еще какие-либо сообщения, скажите, пожалуйста, что первый рассказ Вы мне передали, и дело с концом.
Передайте мой нижайший поклон миссис и мисс Биднелл.
Искренне Ваш.
29
ДЖОНУ ФОРСТЕРУ
Даути-стрит,
вторник утром, июль 1837 г.
Дорогой Форстер, сижу я дома в куртке и домашних туфлях и не могу никуда выйти, как тот самый скворец, которого сейчас почти совсем забыли.
Я спешу «как на пожар», и, думаю, следующая часть «Пиквика» превзойдет все написанное мной о нем. Жду Вас в час.
Если у Вас есть знакомые в соборе св. Павла, пожалуйста, пошлите туда кого-нибудь и попросите, чтобы там не звонили так громко в колокол, потому что я почти не слышу, как в голову мне приходят мысли и что они говорят.
Искренне Ваш.
30
ДЖОНУ ФОРСТЕРУ
Бродстэрс,
3 сентября 1837 г.
…Мне сейчас гораздо лучше, и я надеюсь, что смогу приступить к восемнадцатому выпуску «Пиквика». Вы только тогда поймете, как мне было плохо, когда я сообщу Вам, что целых 24 часа у меня во рту не было ни капли пива!!! И все-таки я выдержал это испытание… Я обнаружил, что у хозяина «Альбиона» имеется запас восхитительной голландской водки (но что Вам до того, ведь Вы не понимаете моих страданий!) и что живущий напротив меня сапожник — католик, который каждое утро проводит полтора часа за молитвой в задней комнате. Во время отлива я дошел по песчаной отмели до Рамсгета, а когда вода поднялась, сидел там, пока холод не пробрал меня до костей. Я видел леди и джентльменов, которые гордо шествуют по земле, не отягощая своих ног обувью, и резвятся в море, не обременяя своего тела купальными костюмами. Я видел солидных джентльменов, которые часами разглядывают в мощные подзорные трубы пустоту и, наконец, увидев облачко дыма, воображают, что за ним скрывается пароход, и уходят домой, совершенно довольные собой и вполне счастливые. Я обнаружил, что в доме у другого нашего соседа живут под одной крышей, вместе с прочей мебелью, его собственная жена и еще одна особа, — жена совершенно слепая и глухая, а особа пьет горькую. И если Вы все-таки дочитаете это письмо до конца, то Вам-то уж станет ясно, что я подписываюсь не только на периодические издания, но и на письма (может быть, хоть это обстоятельство отчасти объяснит, почему письмо такое длинное и бессвязное).
31
Т. Н. ТАЛЬФУРУ [41]
Даути-стрит,
среда вечером, октябрь 1837 г.
Марри [42], полагая, что от одного упоминания в «Квортерли» [43] всякий молодой человек должен непременно сойти с ума от радости, прислал мне вчера выпуск этого журнала. Сдается мне, что Хейуорд [44] никак не может забыть того, что я в свое время отклонил его дружбу. Впрочем, я на рецензию не в обиде, и многое в ней нахожу справедливым, а то, что не нахожу справедливым, вероятно, тоже справедливо, ибо я не могу себя считать в этом деле беспристрастным судьей.
Трудно, я думаю, сыскать писателя, у которого было бы меньше авторского тщеславия, чем у меня, и если я и дорожу мнением публики, то это оттого, что сочинительство для меня является, к сожалению, не только призванием, но и ремеслом.
При всей Вашей скромности Вам совсем незачем краснеть, вспоминая «другое дело», и я только жалею, что не знаю лучшего способа заверить Вас в том, что являюсь вашим искренним, сердечным и преданным другом.
32
ДЖОНУ ФОРСТЕРУ
Брайтон,
пятница, 3 ноября 1837 г.
…Сегодня чудесный день, и мы этим воспользовались, а до этого ветер был такой сильный, поднимались такие штормы, что Кэт едва осмеливалась нос высунуть на улицу. В среду налетел настоящий ураган, он разбивал стекла, срывал ставни, сшибал людей с ног и задувал огонь в очагах, вселяя страх и ужас в сердца. Несколько часов кряду в воздухе было черно от шляп (подержанных), кои, если верить слухам, были сорваны ветром с голов неосторожных пассажиров во всех концах города, а впоследствии старательно подобраны рыбаками. Как гласила афиша, Чарльз Кин [45] должен был играть в «Отелло» «по случаю бенефиса миссис Сефтон, любезно согласившись отложить свой отъезд в Лондон на один день». Не знаю, добрался ли до театра он сам, но уверен, что никто, кроме него, туда не попал. Сегодня вечером дают «Медовый месяц», и я по этому случаю решил поддержать старуху драму. У нас тут прекрасная гостиная с огромным итальянским окном и видом на море, но брат нашего Б., который обещал показать мне местные достопримечательности, ни разу не появлялся, вследствие чего мое представление об этом месте несколько сужено и ограничивается павильоном, молом и морем. Впрочем, я довольствуюсь последним, и если только ко мне не присоединится некое лицо мужского пола (а как по-вашему, присоединится или нет?), то, по всей видимости, круг моих знакомств не расширится.
41
Тальфур Томас Нун (1795–1854) — видный судебный и общественный деятель. Литератор и критик, сразу же отметивший талант Диккенса, который посвятил ему свои «Записки Пиквикского клуба».
43
«Квортерли» — «Квортерли ревью», общественно-политический и литературно-критический журнал, издававшийся с 1809 г. при участии поэта Роберта Саути консерваторами в противовес либеральному «Эдинбургскому обозрению».
44
Хейуорд Эбрахэм (1801–1884) — адвокат и литературный критик. Дал в общем благоприятный отзыв на первые 17 выпусков «Записок Пиквикского клуба» в октябрьском номере влиятельного консервативного журнала «Квортерли ревью» за 1837 г. Хейуорд отметил, что «мистер Диккенс пишет слишком быстро и слишком много» и что, «взвившись вверх подобно ракете, он может шлепнуться на землю как бревно».
45
Кин Чарльз (1811–1868) — английский актер и режиссер, сын знаменитого трагика Эдмунда Кина. Один из создателей театральной режиссуры.