Поэза новая на старый лад
Что значит — одну любить?
Что значит — с одною жить?
Зачем же так много дев,
И в каждой есть свой напев?
И этих напевов рой
Не может пребыть в одной…
Кто любит напевы все,
Тот предан одной красе.
Краса не в одной — во всех.
В одной только часть утех.
Чтоб всю красоту впитать,
Нельзя уставать искать.
Стремиться от сна ко сну…
Всех — значит любить одну.
Ты говоришь, что книги — это яд,
Что глубь душевную они мутят,
Что после книг невыносима явь.
«Избавь от книг, — ты говоришь, — избавь…»
Не только в книгах яд, — он и в весне,
И в непредвиденном волшебном сне,
И в роскоши волнующих витрин,
В палитре струн и в музыке картин.
Вся жизнь вокруг, мой друг, поверь мне, яд —
То сладостный, то горький. Твой напад
На книги — заблужденье. Только тот
Безоблачен, кто вовсе не живет.
Опять себя вообрази
Такой, какой всегда была ты.
И в дни, когда блестят булаты,
Ищи цветочные стези.
Вообрази опять себя
Эстеткой, а не грубой бабой,
Жизнь, ставшую болотной жабой,
В мечтах, как фею, голубя.
Пусть мир — вперед, а ты — все вспять:
Не поддавайся прозным бредням…
Цветком поэзии последним
Вообрази себя опять!..
Стремись поймать эола,
Дитя, в цветной сачок.
Дурманит матиола.
Стрекочет ручеек.
И в обоянье гвозди
Сирень, безбольно вбив.
Пылает на погосте,
Вся — фьолевый порыв.
В цветение июня
Кусты свои накрень,
Певучая цветунья,
Крылатая сирень!
О среброголубые кружева
Уснувшей снежной улицы — аллеи!
Какие подыскать для вас слова,
Чтоб в них изобразить мне вас милее?
В декабрьской летаргии, чуть жива,
Природа спит. Сон — ландыша белее.
Безмужняя зима, ты — как вдова.
Я прохожу в лазури среброкружев,
Во всем симптомы спячки обнаружив.
Каких-нибудь пять лет, — и что за перемена!
Какой разительный с умчавшимся контраст!
Взамен изысканных деликатесов — сено,
И братоненависть взамен и сект, и каст,
Картофель — тысяча рублей мешок!.. Полено
В продаже на фунты!.. Выбрасывай балласт!
Умчаться от земли мешает нам балласт —
Земная наша жизнь. Но манит перемена:
Самоубийством ли покончить? взять полено
И голову разбить? — ведь жизнь и смерть контраст:
Не лучше ль умереть, чем жить средь зверских каст,
И вместо хлеба — есть овес, солому, сено?
Нет, сена есть нельзя. Однажды ели сено
В «Пенатах» Репина, на мясо, как балласт
К возвышенным мечтам, смотря… Но «сенных каст»
Судьба плачевная: такая перемена
Ускоривает смерть, — трава и вол — контраст,
Как дева и мечта, как скрипка и полено.
Убийственные дни! не время, а — полено!..
И не цветы цивилизации, а — сено!..
В Гармонию ножом вонзившийся контраст…
И жизнь — нескидываемый во век балласт…
И с каждым новым днем угрозней перемена
Средь политических противоречных каст…
Нам не на чем уплыть от голода, от каст,
От драговизны: вместо корабля — полено,
Нам некуда уйти: едят повсюду сено;
И нечего нам ждать: какая перемена
Нам участь облегчит? Весь выброшен балласт,
А шар не высится: его влечет контраст…
Живя в поленный век, где царствует контраст
Утонка с грубостью; устав от всяких каст
Разбойных и тупых; на жизнь, как на балласт,
С унынием смотря; в душе людской полено
Невольно усмотрев, — ложимся мы на сено
И пробуем уснуть: сон — все же перемена…