Шли с верой в сердце, это ведь немало,
Шли, зная, что нельзя творить разбой.
А если враг — вся родина вставала,
И каждый брал копье и сразу — в бой!
Искусство чехов сложно и непросто,
В нем есть гражданский пыл и есть любовь
И мастер алтаря из Вышебродска
Мне чем-то близок, как Андрей Рублев.
В его святых не убиенны
Ни дух, ни плоть, они совсем как мы.
Начало это необыкновенно.
Оно ушло от ереси и тьмы.
Кто мастер?
Чье талантливое око
Могло соединить лазурь с травой?
Его искусство —
свет звезды далекой.
Ветвь жизни обнаженной и живой.
Запал мне крепко в душу
Карел Шкрета,
Земные страсти вывел он на холст.
Глядят они на нас теперь
с портрета,
И время и эпоха в полный рост.
Как бы ты ни был занят деловито,
На службу торопился, шел в кино,
Пройти, не глянув на святого Витта,
И ярому безбожнику грешно!
Я с гордостью стою перед собором,
И радость распирает грудь мою.
И мне сейчас в Градчанах так
свободно,
Что я, как птица вольная, пою.
Издревле Прага славилась
искусством,
Я почерк Праги сразу узнаю.
С каким большим и благодарным чувством
Я древних мастеров благодарю.
Благодарю искусных ювелиров.
Благодарю отличных мастеров.
Их творчество со мной заговорило
Через ограды парков и веков.
Иду по Праге
Под шум шагов.
Мои тетради
Полны стихов.
— Садись к нам, басник! —
Мне крикнул чех.
— Как жизнь? — Прекрасна.
— Как твой успех?
Как дружно, тесно
Нам за столом.
А может, песню,
Друзья, споем?
И вот мы вместе
Запели вслух,
В здоровой песне —
Здоровый дух.
Кто любит пиво,
Кто любит торт.
А мой знакомый
Любит спорт.
Сердце Праги
Всегда спортивно.
Воля к победе в ней
Неукротима!
Рыцари клюшки,
Рыцари льда.
Лед приготовлен для вас.
Айда!
Кто соревнуется?
Прага — Москва.
Слава хоккея
Так возросла.
Шайба! Шайба!
Кого там прижали?
Не помешайте
Криком, пражане!
Шайбы, шайбы,
Шайбы летят.
Не пропусти их,
Товарищ Третьяк!
— Шайбу! Шайбу! —
Всеобщий вопль.
Дело решается,
Дайте бинокль.
Честно спортсмены
За первенство спорили.
Но мне пора
На свиданье
К истории.
Прага творила ее
Веками
Разумом, действием,
Сердцем, руками.
Кто это шажком, шажком по Праге
И еще не узнанный людьми?
В ком это душа полна отваги
Опрокинуть старый мир?
Коренаст,
как крючник из Симбирска,
Хлебец по-студенчески жуя,
Тихо на скамеечку садился,
Ненавидя сытость буржуа.
В ком это душа кипела,
Празднуя решительный прибой,
Как оркестр тысячетрубный пела:
— Это есть наш последний
И решительный бой?
Все напористее бастовалось,
Был подъем людской волны велик.
И не так уж много оставалось
Времени, чтоб встать на броневик.