– Чего тут не поделили-то? – спросила она серьезного сильного человека, мрачного.
– Да так… с похмелья, – сказал тот.
– Ох, как же я буду метелить! – воскликнул опять урка, крутнулся под простыней и мучительно застонал. На него посмотрели, но никто ничего не сказал. Мрачный спокойно курил у окна, старался тоже пускать дым повыше.
– Любопытная вещь, – заговорил очкарик, – до определенного момента все отчетливо помню, дальше – полный провал: ничего не помню. Что за странный механизм памяти? По идее, я же ничего не должен помнить.
– Не-ет, – авторитетно заговорил электрик, – тут так: пока ты свою меру не взял, ты помнишь, дальше – взял меру, но в душе думаешь: мало, надо еще – все, пошел перебор. Дальше – рога в землю, и память автоматически отключается.
– Ни-че-го подобного, – тоже авторитетно и взволнованно возразил сухонький. – А как же бывает: домой пришел, а как пришел – не помнишь.
– Ну и что?
– Ну, по-твоему, я же не должен до дому дойти. А я дошел.
– Это значит, тебя развезло уже дома…
– Да где дома, где дома! – больше загорячился сухонький. – Я же утром-то вижу какой я пришел.
– Все зависит от нервной системы, – встрял в спор нервный. – У кого какая нервная система. Сколько ты можешь выпить? – спросил он электрика.
– Ну, это смотря как выпить. Я могу допустим…
– До сшибачки. Сколько потребуется, чтобы ты упал и не поднялся?
Электрик подумал:
– Бутылку белой и бутылку чернил.
– Смотря каких…
– Три семерки.
– Так. А я с двух стаканов под стол лезу – потому что нервы.
– А вот я… Слушай сюда! Вот я, – затараторил сухонький и постучал пальцем в тощую свою грудь, – несмотря, что у меня такая комплекция, засосу полторы бутылки белой и не лягу.
– Ты?
– Я.
– Карлик с оглоблей, – непонятно сказал мрачный. И сам себе посмеялся.
– Мы, бывает, соберемся на трех, – продолжал сухонький, – по пять рваных на рыло – это получается…
Тут скрежетнул ключ в двери – раз, другой… Мрачный бросил сигарету в окно и в два свободных прыжка очутился возле своей койки. И лег. Дверь открылась, вошел старшина, а за ним еще некто, молодой, длинный, стеснительный, с портфелем.
– Однако, курили? – остановился старшина.
– Откуда! – воскликнул сухонький. – Где мы возьмем-то?
Старшина подозрительно посмотрел на тетю Нюру… Тетя Нюра старательно мыла пол. Домыла последнюю половицу и вышла.
– Поговорите вот… с товарищем, – сказал старшина. – Да не врите: это для статистики надо, – и старшина ушел.
– Товарищи, – подчеркнуто миролюбиво заговорил длинный с портфелем, – я не корреспондент, не из газеты… Я – социолог. Что я вас спрошу и что вы ответите – это никуда не пойдет, никаких фельетонов никто писать не будет. Я объясню, в чем дело. Группа социологов, я в том числе, исследует… мы исследуем вопрос происхождения… ну, пьянства, грубо говоря. Так сказать, причины и следствия. Для этого – на один-единственный вопрос, который я вам задам, – надо ответить… надо сказать всю правду. Вопрос такой: как вы здесь оказались? Еще раз повторяю: ваши ответы дальше моего блокнота никуда не пойдут, в том смысле, что никак вам не повредят. Начнем? – ближе всех к нему оказался нервный. – Вот вы, например… Как вы здесь оказались? Расскажите, пожалуйста.
Вместо подробного рассказа о том, как он здесь оказался, нервный вдруг устремил на социолога внимательный и тоже не лишенный значительности, как у урки, взгляд.
– А попрошу документы, – сказал он сухо.
Никто не ждал такого оборота. Притихли.
– Зачем? – спросил социолог.
– Рассказывай ему… А кто вы такой?
– Да я же вам только что объяснил.
– Документы.
– Ну, слушайте… уж поверьте, если бы я не имел права спрашивать вас, наверно, меня бы сюда не пустили.
– Документы.
– Да нет у меня никаких документов, то есть, наверно, есть какие-то… нет, дома.
В комнате откровенно засмеялись такому наиву… Нервный, хоть опасливо, но тут же обнаглел.
– А голову, извиняюсь, вы не того… не это… Она не дома у вас?
– Ну, дела!
Социолог встал.
– Хорошо, – сказал он, – я попрошу начальника отделения, он объяснит вам… Не обманываю же я вас! Зачем мне это надо?
– Да, да, – согласился нервный, – зачем вам это надо? Вы наденьте форму и спрашивайте.
– Да нет, товарищи!.. Да действительно же я ученый! Ну, как вам?.. Хорошо, сейчас начальник скажет то же самое.
Социолог пошел к двери, постучал… Старшина открыл дверь и выпустил его.