Но что это за партия, члены которой доходят до взаимной резни при явном попустительстве со стороны ее центрального органа?
Нам говорят об единстве революционного фронта. Но единство с кем?
С партией эсеров, у которой нет мнения, ибо она молчит?
С группой Керенского, которая собирается громить Советы?
Или с группой ташкентских эсеров, которые творят новую власть во имя революции и ее завоеваний?
Мы готовы поддержать Ташкентский Совет, мы будем бороться в одних рядах с революционными эсерами, с ними у нас будет единый фронт.
Но поймут ли когда-либо граждане из “Дела Народа”, что нельзя одновременно поддерживать и ташкентцев и Керенского, ибо кто поддерживает ташкентцев, тот рвет с Керенским?
Поймут ли они когда-либо, что, не порывая с правительством Керенского и соблюдая “нейтралитет”, они тем самым изменяют делу своих ташкентских товарищей?
Поймут ли они когда-нибудь, что раньше, чем требовать единства фронта с большевиками, надо сначала у себя дома, в своей же партии, установить это единство, определенно порвав либо с Керенским, либо с левыми эсерами?
Вы хотите единства фронта с большевиками? Порвите с правительством Керенского, поддержите Советы в их борьбе за власть — и единство будет.
Почему сложилось единство так легко и просто в дни корниловского восстания?
Потому, что оно возникло тогда не в результате нескончаемых прений, а в ходе прямой борьбы с контрреволюцией.
Контрреволюция еще не разбита. Она только отступила, спрятавшись за спиной правительства Керенского. Революция должна взять и эту, вторую, линию окопов контрреволюции, если она хочет победить. Успешная борьба Советов за власть — это именно и есть завершение этой победы. Кто не хочет попасть “по ту сторону баррикады”, кто не хочет попасть под обстрел Советов, кто хочет победы революции, тот должен порвать с правительством Керенского, тот должен поддержать борьбу Советов.
Вы хотите единства революционного фронта?
Поддержите Советы против директории, поддержите борьбу с контрреволюцией решительно и до конца, — и тогда единство сложится само собой, просто и естественно, как это имело место в дни корниловского восстания.
С Советами или против них? — выбирайте, граждане из “Дела Народа”!
“Рабочий Путь” № 14, 13 сентября 1917 г.
Передовая
Куют цепи
Соглашательская машина заработала. Зимний дворец, этот политический дом свиданий, полон гостей. Кого только нет здесь? Московские корниловцы и питерские савинковцы, корниловский “министр” Набоков и герой разоружения Церетели, заклятый враг Советов Кишкин и знаменитый локаутчик Коновалов, представители партии политических дезертиров (кадеты!) и кооператорские зубры из породы Беркенгейма, представители партии карательных экспедиций (эсеры!) и правые земцы вроде Душечкина, политические сводники из директории и известные толстосумы из “общественных деятелей”, — вот они, достопочтенные гости.
С одной стороны-кадеты и промышленники.
С другой стороны-оборонцы и кооператоры.
Там промышленники, как опора, и армия кадетов.
Здесь кооператоры, как опора, и армия оборонцев, ибо после того, как оборонцы растеряли Советы, они должны были перейти на старые позиции, к кооператорам.
– “Отсеките от себя большевиков” и тогда “у буржуазии и демократии будет общий фронт”, — говорит оборонцам Кишкин.
— Рады стараться, — отвечает Авксентьев, — но дайте сначала установить “государственную точку зрения”.
– “Буржуазии следует считаться с ростом большевизма и заботиться о создании коалиционной власти не менее, чем демократии”, — подсказывает Авксентьеву Беркенгейм.
— Рады стараться, — отвечает Авксентьев.
Вы слышите: коалиционная власть нужна, оказывается, для борьбы с большевизмом, т. е. с Советами, т. е. с рабочими и солдатами.
— Предпарламент должен быть “совещательным органом”, а власть-”независимой” от него, — говорит Набоков.
— Рад стараться, — отвечает Церетели, ибо он согласен на то, “чтобы Временное правительство не носило формальной… ответственности перед предпарламентом” (“Речь”).
— Не предпарламент создает власть, а, наоборот, власть создает предпарламент, “объявляя его состав, компетенцию и регламент”, — говорит декларация кадетов.
— Согласен, — отвечает Церетели, — “власть должна санкционировать это учреждение” (“Новая Жизнь”) и определить “формы его конструкции” (“Речь”).
А честный маклер из Зимнего дворца, г. Керенский, авторитетно изрекает:
1) “Организация власти и пополнение состава принадлежит ныне только Временному правительству”.
2) “Совещание это (предпарламент) не может иметь функций и прав парламента”.
3) “Временное правительство перед этим совещанием не может нести ответственности” (“Речь”).
Словом, Керенский “вполне согласен” с кадетами а оборонцы рады стараться, — чего же еще?
Недаром Прокопович, покидая Зимний дворец, заявил: “соглашение можно считать достигнутым”.
Правда, совещание вчера еще высказалось против коалиции с кадетами, но какое до этого дело присяжным соглашателям? Если они решились подделать волю революционной демократии, созвав вместо съезда Советов совещание, — отчего им не подделать волю и самого совещания? Труден только первый шаг.
Правда, совещание вчера еще вынесло решение о том, что предпарламент “создает” власть, а последняя “ответственна” перед ним, но какое до этого дело присяжным соглашателям: здравствовала бы коалиция, а решения совещания… какая им цена, если они подкапываются под коалицию?
Бедное “Демократическое совещание”!
Бедные наивно-доверчивые делегаты!
Могли ли они ожидать от своих вождей форменного предательства?
Наша партия была права, утверждая, что мелкобуржуазные эсеры и меньшевики, черпающие силу не в революционном движении масс, а в соглашательских комбинациях буржуазных политиканов, — неспособны на самостоятельную политику.
Наша партия была права, говоря, что политика соглашений ведет к измене интересам революции.
Теперь все видят, что политические банкроты оборончества собственноручно куют цепи народам России на радость врагам революции.
Недаром кадеты чувствуют себя удовлетворенными, потирая руки и предвещая победу.
Недаром слоняются гг. соглашатели с виноватым видом, “словно побитые собаки”.
Недаром слышатся победные ноты в заявлениях Керенского.
Да, они торжествуют.
Но не прочна их “победа” и мимолетно их торжество, ибо они строят свои планы без хозяина, без народа.
Ибо близок час, когда обманутые рабочие и солдаты скажут, наконец, свое веское слово, обратив в щепки карточный домик их мишурной “победы”.
И тогда пусть гг. соглашатели пеняют на себя, если со всей рухлядью коалиции слетит и их собственный оборонческий хлам.
“Рабочий Путь” № 19, 24 сентября 1917 г.
Передовая
Правительство буржуазной диктатуры
После подлогов с совещанием и скандального развала правительства, после “собеседования” с московскими биржевиками и таинственных хождений к сэру Бьюкенену, после любовных свиданий в Зимнем дворце и ряда предательств со стороны соглашателей, — сформировалось, наконец, “новое” (совсем новое!) правительство.
Шесть министров-капиталистов, как ядро “кабинета”, и десять министров-“социалистов” в услужение им, в качестве проводников их воли.
Декларация правительства еще не опубликована, но основы ее известны: “борьба с анархией” (читай: с Советами!), “борьба с разрухой” (читай: с забастовками!), “поднятие боеспособности армии” (читай: продолжение войны и “дисциплина”!).