Не успел он повесить винтовку на место, как ему позвонил начальник управления и спросил, пристрелена ли собака. Лустенвюлер отрицательно покачал головой.
— Вы у аппарата? — спросил начальник управления.
— Так точно, — ответил Лустенвюлер.
— Тогда почему не отвечаете?
— Я отвечаю, — сказал Лустенвюлер, — ведь я покачал головой.
— Значит, не пристрелена, — рявкнул в трубку начальник управления.
— Да староста с винтовкой стоял рядом с собакой, — пояснил Лустенвюлер.
— Угрожал ли вам староста? — спросил начальник управления.
— Он мог бы, если бы я попытался пристрелить пса, — ответил полицейский.
— Да стреляли ли вы вообще в пса?! — завопил начальник управления так громко, что Лустенвюлер отвел трубку от уха.
— Что вы сказали? — переспросил Лустенвюлер. — Вы говорили так громко, что я ничего не понял.
Начальник управления повторил свой вопрос подчеркнуто вежливо.
— Я не рискнул этого сделать, потому что мог бы попасть в старосту, — ответил Лустенвюлер.
Начальник положил трубку.
Спустя двое суток в три часа ночи к Лустенвюлеру приехал из близлежащей деревни вахмистр полиции Блазер с тремя полицейскими — Эгглером, Штуки и Хайметтлером. Каждый был с винтовкой. Лустенвюлер приготовил на завтрак жареный картофель с салом и кофе с молоком.
— Когда рассветет? — спросил вахмистр.
— После пяти будет посветлее, — ответил Лустенвюлер и подал гостям еще и яичницу-глазунью из четырех яиц.
— Через час двинемся пешком, — решил вахмистр. — Чтобы те ничего не заметили. Пес лежит в конуре перед домом старосты. Просто выстрелим по нему все разом.
— А если пес не выйдет наружу? — спросил Эгглер.
— Может, его и нет в конуре, — засомневался Штуки, а Хайметтлер заметил, что готов держать пари — пес спит в кухне хозяина.
Лустенвюлер доел картофель и поджарил каждому еще по куску глазуньи.
— Поживем — увидим, — заключил вахмистр и выпил свой кофе.
— Сейчас бы хлопнуть по рюмашечке шнапса, — сказал Штуки.
— Мы при исполнении, — отрезал вахмистр.
— А ведь замерзнем, там холод собачий, — ввернул Хайметтлер.
— Какой у тебя шнапс? — спросил вахмистр.
— Травяная настойка, — ответил Лустенвюлер. — По одной не повредит.
Когда они тронулись в путь, бутылка была пуста.
— Прихвати с собой еще одну, — буркнул Лустенвюлеру вахмистр, с трудом ворочая языком.
Тьма стояла кромешная, и они продвигались по улице на ощупь. Где-то внизу во мраке шумела река.
— Холод собачий, — бросил через плечо Эгглер.
— Я вас предупреждал, — откликнулся Хайметтлер.
— А нам как раз и нужно прикончить собаку, — хмуро подал голос Штуки.
— Однако мы что-то слишком круто берем вверх, — заметил вахмистр.
— А деревня и есть наверху, правильно идем, — заверил Лустенвюлер. — Сейчас бы еще по рюмочке.
Они сбились в кучку и пустили бутылку по кругу. Вдруг впереди послышался приближающийся рокот. Они прыгнули в стороны. Мимо проехали два автобуса с выключенными фарами.
— Видимо, мы пошли не той дорогой, — сказал вахмистр, — эти автобусы едут из пансионата.
— Любой и каждый может ошибиться в такой темноте, — попробовал оправдаться Лустенвюлер.
— Сейчас самое время еще по рюмочке, — сказал вахмистр.
— А автобусы-то были битком набиты, — заметил Эгглер. — И откуда столько народу набралось, там ведь пусто.
Лустенвюлер заново откупорил бутылку.
— В пансионате всю зиму было полно постояльцев, — сказал он.
— Задержи мы эти автобусы, может, улов был бы знатный, — предположил Хайметтлер.
— Наверняка! — поддержал его Штуки.
— В дела пансионата я вмешиваться не желаю, — отрезал вахмистр. — Это дело судебных инстанций, а они тоже не стали вмешиваться. Но сейчас уже утро, нам надлежит пристрелить пса, а деревня-то, оказывается, на другом берегу реки.
Теперь уже можно было кое-что разглядеть, а когда они добрались до деревни, стало совсем светло. Деревня казалась вымершей.
— На наше счастье, тут еще все спят, — заметил Штуки.
— Они все держат сторону старосты, — высказал свои соображения Лустенвюлер.
— Проклятый шнапс, — буркнул вахмистр. — Как приму лишнего, всегда дрожу как осиновый лист. В такой холод придется опрокинуть еще по одной, чтобы дрожь унялась.
— Но в бутылке ни капли, — отметил Лустенвюлер.
Они стояли уже перед домом старосты. В конуре было пусто. В щель под дверью дома пробивалась полоска света. Вахмистр осторожно нажал на ручку. Дверь была не заперта. Взяв оружие на изготовку, он левой ногой пнул дверь. В кухне у плиты стояла Эльзи в ночной сорочке.